Жизнь без канализации, отопления и мобильной связи в анархистcком сообществе «Уайлдрутс»

Примерно пять лет назад, когда я работал над проектом о людях, которые находят новое применение выброшенным предметам и еде, я узнал о примитивистском сообществе «Уайлдрутс». 

Жители «Уайлдрутс» по разным причинам отказались быть членами современного общества. Они живут в маленьких хижинах в лесу, без электричества, зажигалок или других современных удобств.

Я знал, что здесь отношения между фотографом и субъектом будут сложнее, чем в других местах, в которых я работал. Фотоаппарат сам по себе олицетворял то, от чего герои как раз пытались бежать. Каждый раз, когда я щёлкал затвором, мне казалось, что я ломаю безмятежность их жизни.

Мой дом на дереве, зима 2014 года. Я жил в нём два с половиной года и с удовольствием применял знания, которые получил во время своих коротких визитов в Уайлдрутс.

Автопортрет моей девушки Кристен Молина Ноуэрт и меня в грузовике, который мы купили для перевозки древесины.  

В тёплое время года в Уайлдрутс живёт около 11 человек, а зимой остаются только его основатели — Тодд и Талия. Все жители платят в казну по 15 долларов — эти деньги уходят на оплачивание налога на землю, и это их единственная трата. 

Раз в неделю жители Уайлдрутс ездят в ближайший город. Там они могут сходить в библиотеку, воспользоваться компьютерами и купить себе кофе. Во время поездок в город они часто роются в мусорках в поисках еды — это существенная часть их рациона, помимо овощей и убитых животных, которых они подбирают на дороге. За один вечер в городе можно собрать полный багажник пригодной еды.

Жители Уайлдрутс собираются в хижине на завтрак. Здесь нет часов и правил, но есть договоренности, которые все стараются соблюдать. Например, принимать пищу в одно время, чтобы не тратить древесину, на которой готовится еда. В Уайлдрутс нет главного, но Тодд (по центру) считается лидером. 

Ещё один необычный утренний ритуал — чистить зубы углём. 

После завтрака все расходятся по своим делам или работают над групповым проектом — например, строят чт0-нибудь или рубят дрова. Осенью приходится рубить дрова почти целый день, но если на этот день не запланировано никаких групповых занятий, каждый может заниматься всем, чем захочется. С другой стороны, я заметил, что если кто-то слишком часто отдыхает и почти не работает, его попросят делать больше для сообщества. Садоводством и земледелием занимается в основном Талия, одна из старожилов Уайлдрутс.

Мазанка, которую построил Тодд для себя и своей девушки Талии. Сейчас Тодд думает над тем, чтобы перестраивать дом из-за проблем с водостоком. 

Твоя ценность как члена сообщества зависит от пропорции ресурсов, которые ты тратишь по отношению к тем, которые ты добываешь. Для того чтобы добиться их доверия, мне пришлось работать гораздо больше, чем фотографировать.

В свой первый визит в Уайлдрутс я снял столько, сколько обычно фотографирую за час. Зато я научился использовать поперечную пилу, различать разные виды дров и деревьев, строить кровать и находить съедобные растения. Между моими визитами в Уайлдрутс мне всё чаще хотелось применять свои новые умения в повседневной жизни.

Джон Краузе делает сидр вместе с жителями Уайлдрутс. Краузе работает в собственном доме в Маршалле с помощью пресса для сидра, который он сделал вместе с другом, и делится сидром со всеми, кто приносит ему яблоки. В этот день они сделали почти 190 литров сидра. 

В Уайлдрутс немного рутинных занятий, и разнообразие в основном зависит от времени года. Обычно я приезжал в Уайлдрутс осенью — самое занятое время года. Как и дикие животные, осенью жители Уайлдрутс готовятся к зиме. 

Член сообщества Уайлдрутс снимает шкуру с енота, которого сбил автомобиль. Это первое, что я увидел на подходе к Уайлдрутс в 2010 году, и первая фотография, которую я там снял.

В Уайлдрутс все работают наравне, чтобы обеспечить сообщество ресурсами. Некоторые занимаются торговлей, но их продажи незначительны, а покупатели в основном живут вне сообщества. Когда я приезжаю в гости, я привожу с собой выброшенную еду, чтобы компенсировать то, что собираюсь съесть. Раз в год Тодд и Талия работают на фестивале примитивистского выживания Firefly Gathering. Тодд отвечает за площадку, а Талия работает в магазине. Им платят за это, но я не знаю сколько. Жители сообщества тоже продают свои продукты на фестивале. 

В тёплое время года люди купаются в реке через день, а вот зимой могут прожить по несколько недель без душа. Когда заходит солнце, кто-то разводит костёр для ужина. Иногда в костре остаются горящие угольки, но чаще всего огонь приходится разжигать с помощью подручных материалов и верёвки. За ужином все обычно рассказывают байки, шутят и поют, пока понемногу не разойдутся спать. Самые стойкие остаются в полной темноте и уходят к своим спальным местам вслепую — экономят древесину. 

Танцующие вокруг костра на фестивале «Файерфлай» в 2011 году.

Натали Богуокер — сооснователь фестиваля. Несколько лет она жила в Уайлдрутс в доме, который построила сама, пока не переехала на собственную землю неподалеку и основала там школу выживания в естественных условиях. На этой фотографии Натали позирует в платье из кожи оленя, которое она сшила сама. 

Когда я был маленьким, я дни напролёт гулял по лесам, а знакомство с Уайлдрутс пробудило во мне забытую любовь к природе и желание укрепить связь с ней. Я стал читать о других сообществах и людях, которые живут так же, как «Уайлдрутс», и узнал о фестивале «Файерфлай». Впервые я поехал туда по заданию одного журнала, но теперь возвращаюсь каждый год — для себя. 

Рыбак вытаскивает крючок из рыбы, пойманной в озере на фестивале «Файерфлай».

Даг Эллиотт, лектор фестиваля «Файерфлай», позирует в своей саду в Рутерфордтон в Северной Каролине. 

Даг — один из самых известных натуралистов в США и автор множества тематических книг — от опознавания растений до фольклора и детских рассказов.

Тодд Эллиотт танцует с партнершей на фестивале «Файерфлай».

Пара слушает концерт Raising Appalachia под полной луной в последнюю ночь фестиваля «Файерфлай» в 2013 году.

Недавно я переехал в современный дом. Я бы ни на что не променял свою жизнь на природе, но, честно говоря, жить между современностью и примитивизмом достаточно сложно. У меня есть собственный бизнес, интернет был слишком медленным для отправления фотографий, и я часто пропускал важные звонки из-за того, что телефон не ловил сеть. Я слишком сильно завишу от технологий, но одновременно я пытаюсь найти способ быть ближе к природе, к образу жизни, который плотно связан с ней. Даже сейчас я отапливаю свой современный дом древесиной, я собираю и рублю деревья сам, а ремонт делаю вручную, используя древесину с моего участка. Мой новый дом окружён лесом, и я люблю гулять по нему. Кроме того, мне нравится, что я умею ценить современные удобства после того, как провёл столько времени без них. Даже канализация и туалет теперь кажутся огромным преимуществом.