Как неопубликованные рассказы Сэлинджера попали в сеть и что они значат сегодня

Прошло уже почти две недели с тех пор, как три неопубликованных рассказа Джерома Дэвида Сэлинджера попали в сеть, и за это время с ними случилось лучшее, что могло случиться — они как-то незаметно утекли оттуда обратно. Что не значит, что их совсем нельзя найти — но стоит ли пытаться? Ведь даже на Reddit, где изначально горячо приветствовали «нового Сэлинджера», всё обсуждение в итоге свелось к тому, насколько этично было размещать эти тексты в интернете, вопреки явно выраженной воле писателя. 

Никаких недомолвок насчёт этих текстов не было с самого начала: согласно желанию самого Сэлинджера, первый рассказ, «Океан боулинговых шаров», мог быть опубликован только через 50 лет после смерти писателя, то есть в 2060 году; еще два, являющиеся скорее набросками исчезнувших рассказов, чем законченными историями, и вовсе не должны были увидеть свет. Это не значит, что их до сих пор никто не читал: всё это время они хранились в американских библиотеках без права копирования, и на посвящённых Сэлинджеру сайтах давно можно прочитать подробный пересказ. Самое интересное здесь — сама история «утечки». Рассказы были, очевидно, переписаны кем-то от руки в библиотечных фондах (библиотека Университета Принстона, где хранится «Океан», утверждает, что копирование рукописи запрещено с середины 1980-х годов) и опубликованы, если верить выходным данным книги, в 1999 году в Лондоне в количестве 25-ти экземпляров. В конце ноября 2013 года (14 лет после издания) самиздатовскую книгу кто-то купил на eBay за смешную для раритета сумму в 65 английских фунтов, а затем выложил скан на закрытом трекере What.cd. То есть «найденные» рассказы, во-первых, никогда не терялись, а во-вторых, не просто утекли в интернет, а больше десяти лет болтались там, и никто не обращал на них особого внимания. 

Всё это довольно грустно и только лишний раз доказывает, что Сэлинджер не зря столько лет прятался: стоило ему умереть, как он превратился в медийную персону, и публика с удовольствием обсасывает подробности его давних романов, его военную травму, его неудачные тексты, которые он сам и рад бы был забыть. Иными словами: нет, это не гениальные тексты, написанные в отшельничестве после «Над пропастью во ржи», которых нетерпеливая публика ждёт всё это время. Это то, что было до — когда 20-летний, никому ещё не известный Сэлинджер, толком ещё не нащупав свой путь в литературе, пытался пробиться в журналы, желательно, в New Yorker. Рассказ «Паола», например, вроде как остросюжетный, о женщине, придумавшей себе беременность, а затем и ребёнка, для того и сочинен, чтобы проверить, съест ли вожделенный New Yorker откровенную попсу. New Yorker не съел.

Собственно, ни один из этих рассказов никогда не был опубликован. Ближе всего к публикации оказался «Океан боулинговых шаров». Написанный в 1948-м, он должен был появиться в Harper’s Bazaar, но передумал на этот раз не журнал, а автор, забрав рассказ. И в итоге рассказ перерос себя, став всего лишь наброском к тому самому Главному Роману Сэлинджера — и уже здесь пока ещё второстепенный Холден Колфилд практически вопреки воли автора выпячивается на первый план.

На «Океане», может быть, и следует остановиться поподробнее. Это история смерти младшего брата Колфилда. В окончательной рукописи романа его зовут Алли и он умер от лейкемии. Здесь он ещё Кеннет, и у него слабое сердце, но бейсбольная перчатка, исписанная стихами, всё так же при нём. Последний день своей жизни Кеннет проводит со старшим братом Винсентом, начинающим писателем. День не наполнен событиями, но тут уже сэлинджеровский военный опыт очевидно подсказывает ему, что настоящая трагедия подстерегает именно там, где ты изо всех сил пытаешься заслониться от неё бытом. Сначала Винсент пересказывает брату идею рассказа — о мужчине, которого терроризировала жена, и он каждую среду сбегал от нее вроде как играть в боулинг, а после его смерти оказалось, что к любовнице.

Рассказ заканчивается тем, как разъярённая жена швыряет ночью в окно боулинговый шар, разбивая стекло. «Если ты просто всё это выдумываешь, то почему бы тебе не выдумать что-нибудь хорошее», — недоумевает в ответ Кеннет. Братья едут перекусить, по дороге обсуждают девчонок, в кафе — младшего брата Холдена, а на обратном пути заезжают искупаться на пляж, и тут всё и заканчивается. Смерть постоянно присутствует между строк, ещё перед тем, как выйти на авансцену: то сюжетом вставного рассказа, то цитатой из поэта Браунинга. И, ещё не умерев, брат Кеннет обещает, что всё равно будет «ошиваться рядом». «Не могу больше, — заканчивает рассказчик, — не стоит ему больше тут ошиваться».

С этим финалом рассказ кажется скорее фронтовой притчей, чем семейной историей. Тем более что и главный герой тут ничем не похож на 12-летнего. Достаточно прочитать, как он убеждает брата жениться на своей подружке (потому что, играя в шашки, она прячет дамки на своей стороне доски) и по-компанейски перешучивается с толстяком в кафе, словно с соседом в баре («как будто я разговаривал с человеком, вдвое старше меня»). Весь рассказ немножко «слишком»: слишком много метафор смерти, да и самой смерти, детского пафоса в каждой фразе и действии. Но есть здесь отрывок, который оправдывает всё — это письмо Холдена Колфилда братьям домой из лагеря. Бунтарское, как всегда, начиная со знаков препинания. «У них тут состязание между красными и белыми. Меня назначили белым. Я никакой не вшивый белый». 

Только здесь, наконец, вырывается на свободу тот Сэлинджер, которого мы когда-то полюбили — там, где он отказывается от всякой литературности, пронизывающих текст метафор, красивых фраз и героев и прочая и прочая, там, где он сводит себя к крайней простоте. И, в общем, эти рассказы больше говорят нам об авторе, чем он наверняка бы того хотел. В этих трёх маленьких текстах — как история его литературной неудачи, так и начало его успеха. Что именно в них увидит читатель, зависит только от него.

Текст: Лиза Биргер