Анархистский Лейпциг, венские сквоты и фестивальный панк-марафон: Как я проеxал Европу автостопом

Этим летом Руслан Гаджиев отправился в путешествие автостопом через Европу, включающее в себя тур по венским сквотам, посещение анарxо-коммун в Лейпциге и фестивальный панк-марафон в в Финляндии. Обо всём этом он рассказывает в своём отчёте из поездки. И заодно анонсирует и собирает попутчиков в два панк-трипа на следующий год. 

Я просыпаюсь в шесть утра в палатке на берегу Дуная от шума работающей техники на огромной стройке дорожной развязки и от жуткого конденсата в моём переносном доме. Быстро скручиваю в сигарету табак, подаренный двумя болгарами-автостопщиками, чищу зубы, собираю вещи и перелезаю через автобан на трассу. Промчавшийся за спиной фольксваген, надрываясь, сигналит и едва не задевает рюкзак. Такая бодрая зарядка с утра вынуждает сердце работать в два раза быстрее, и меня не покидает чувство, что кожа на груди вот-вот начнёт лопаться.

Осталось только перебраться на другую сторону реки, через шестиполосный мост и развязку. Я продираюсь между автобаном и щитами из плотного пластикового забора. Рюкзак и палатка постоянно цепляются за торчащие железяки и выпирающие болты. Ничего не остаётся, как снять их со спины и продолжить путь, волоча пожитки по автобану. Вроде стало удобней, во всяком случае, быстрее. Рядом останавливается машина, водитель добродушно улыбается и спрашивает, в какую мне сторону. Воображение уже рисует картину, как я еду с этим парнем и через несколько часов оказываюсь в Праге. Говорят, что мысли материализуются, но, судя по всему, не в этот раз.

Ему оказывается совсем в другую сторону. Ну что же, раз мне остановили даже в таком неудобным, да и в принципе запрещённом для остановки месте, значит, надолго я тут не задержусь. И к полудню точно доберусь до точки назначения и развлечения на ближайшую неделю. Ещё через 50 метров я вижу силуэт в светоотражающей жилетке и белой каске, направляющийся в мою сторону со стороны железобетонных оснований. Силуэт увеличивается, начинает махать руками и что-то кричать.

— You can’t walk here. It’s very dangerous! — пытается предостеречь меня касочник.

— I know, but I need to go to the other side, and this is just one way.

Честно говоря, я ждал долгого пререкания и возможного вызова мусоров, но мой оппонент сдался сразу после этой фразы, махнул рукой и позволил продолжить свой путь. Не прошло и минуты, как лёгкие на помине стражи порядка подкрались сзади на своем серо-синем такси. Главное, не доставать кошелёк, иначе это было бы чревато штрафом и потерей большей половины моего путешественского бюджета. Но те лишь вызвались подвести меня до удобного и разрешённого для автостопа спота. Высаживая, водитель спросил, что я делал в Вене и понравилась ли она мне. Я рассказал, что был на фестивале и что город с его церквями и секс-супермаркетами мне тоже понравился. На каком фестивале, я не уточнил, да и ему и не стоило это знать.

Дело в том, что фестиваль проходил в сквоте ЕКН в центре Вены и был приурочен к его 25-летию, за время которого его удерживало не одно поколение крастеров. По этому поводу был даже выпущен зин с историей жизни сквота. Немецкого я не знал, поэтому занялся просмотром немногочисленных фотографий, которые говорили о диком радикализме сквоттеров. Баррикады перед зданием, черепахи из ментов и летящие в них сверху «Молотовы» и камни. Всё это было изображено на чёрно-белых снимках зина. После более 20 лет такой войны нашивочно-дредастые джедаи смогли полностью отвоевать свой дом и теперь арендуют его за один евро в год, получая в придачу и горячую воду, и электричество, и газ. О времени былого радикализма напоминают лестничные пролёты, на каждом этаже висит здоровенная «крышка», сваренная из металлических листов и рельс, которая в случае проникновения неприятеля вовнутрь захлопывается, отрезая ему путь к «вершине башни».

В целом это один из самых больших и обустроенных сквотов и хаус-проджектов, в котором мне приходилось побывать. Этот авангардный рай вмещает два бара, концертный зал, кафе, террасу, сад, веломастерскую и не один десяток жилых комнат. А в пяти минутах ходьбы находится абсолютно бесплатный супермаркет «Нетто».

Встав с табличкой «Czech Republic», сделанной из афиши, я был полон счастья и был искренне уверен, что сегодняшний день выдастся удачным. И даже то, что с этого места дорога разветвлялась и вела в шесть разных направлений, и то, что вчера за целый день я не смог сдвинуться с заправки в Будапешт, не пугало меня. Ведь в 11 километрах от заправки был аэропорт, куда и направлялось большинство машин, а тут по-любому меня подберут, причём в очень короткий промежуток времени. Наивно полагал я. Спустя восемь часов до меня всё-таки дошло, что что-то идёт не так.

Ещё две недели назад я жил и работал на берегу Красного моря, изучая коралловые рифы с маской и трубкой. Исполнить мечту своего юношества, а именно — прогнать стопом по Европе, я твёрдо решил летом 2014-го, когда в Израиле началась война, а точнее, очередная операция в Газе. Тогда половина поварского состава, включая шефа, были резервированы на военные действия. Я избежал армейки, полежав неделю в дурке и наплетя психиатру об отсутствии интереса к жизни и мыслях о самоубийстве, да ещё и заявившись к нему весь обросший, немытый и с пятнами хумуса на майке. В итоге я и оставшаяся половина поваров работали без выходных по 12–14 часов, в то время как друзья из России и Германии угорали на фестах и звали присоединиться.

Именно тогда я решил, что следующим летом надо воплотить свою юношескую мечту в безумное действие. Ещё зимой я начал подготовку: собирал деньги, выискивал дешёвые билеты, заказал на AliExpress рюкзак, палатку и стал трезвонить всем знакомым о своём плане, заодно набираясь внутренней уверенности в том, что я всё делаю правильно. Сложнее всего оказалось найти попутчиков. В идеале хотелось, чтобы собралась небольшая группа. Я звал друзей. Объявление было раскидано в полусотне тематических и не очень групп во «ВКонтакте», пара десятков человек отписали, но в итоге никого из них мне так и не удалось увидеть. У кого-то менялись планы, с кем-то не совпадало время путешествия, а кто-то просто писал, что готов выезжать в любую минуты, а в итоге оставался протирать штаны дома.

В итоге на часть маршрута подписался Макс, довольно спонтанный чувак, с которым мы познакомились не так давно. Когда и куда он прилетит, я узнал всего за неделю, преодолев к тому времени уже половину пути. Маршрут я составил всего за пару недель до вылета. Единственное, что я знал перед этим наверняка — что я хочу проехать от Португалии до Азербайджана. Расписал всё по дням, конечно, график сбивался, где-то я находился больше, чем планировал, где-то меньше, какие-то пункты пришлось заменить. Хотя слово «пришлось» здесь не уместно. Отправляясь в трип такого типа, ты не можешь знать и половины. Куда тебя в итоге занесёт и чем всё это кончится? Ты не можешь отвечать за обстоятельства, которые тебе подкинут духи бродяжничества, за порыв сердца и спонтанное желание, которое навестит тебя, когда ты будешь засыпать в палатке или потягивать косяк после рейва напополам с блондинистой красоткой с дредами в кислотно-малиновых лосинах. 

Первые две недели мне было сложно и стрёмно отклоняться от курса. Когда застреваешь совсем один на несколько часов на трассе голодный, а до ближайшего города сотни километров, начинаешь сожалеть о том, как жадно и неэкономно выпил всю воду, о том, что решился ехать один. Выдумываешь самые невероятно плачевные развития событий. Сомневаешься в правильности всего того, что совершаешь. Думаешь о том, чтобы всё бросить и, добравшись до первого же города, улететь обратно домой, в зону комфорта. Страхи так и прут наружу, терроризируют твой мозг, наполняют тебя всего напряжением, и тут уже совсем не до романтики, которую ты так красочно представлял, сидя перед монитором и покупая билет. Но через какой-то период это всё проходит, и ты начинаешь получать удовольствие от самого процесса, начинаешь становиться более наблюдательным, восхищаться мелочами, любоваться плывущими облаками и утопать в эйфории, осознавая, что всё, что находится вокруг тебя на данный момент, — полностью твоё и создано для тебя. Именно это — то ощущение свободы, о котором все вокруг только мечтают, а ты загребаешь его вместе с воздухом вот так просто, стоя в сумерках на пустой дороге. Понимаешь, что, повернув неделю назад обратно, не испытал бы этого, не увидел бы всё то, что увидел за эту неделю, и твердо знаешь, что тебя ждут в следующем городе вне зависимости от того, есть ли там у тебя знакомые или пока ещё нет.

Когда я вернулся, у меня часто интересовались, какой город мне больше всего понравился. На этот вопрос нет ответа. К примеру, Копенгаген — очень красивый, приветливый и чересчур безопасный город с его дружелюбными жителями и выносными магазинами. Три ночи мы с Максом ночевали в палатке в центральном парке, приходили туда как к себе домой, чувствовался домашний уют, от которого уже успели отвыкнуть. Лиссабон — цветастый и открытый, а Берлин — энергичный, настоящий живой организм. Чёткую отметину дибитом, веганской шаурмой и большим количеством жилых трейлеров в памяти оставил Лейпциг, небольшой город в Восточной Германии, из которого в начале 1990-х хлынула за лучшей жизнью на Запад жирная часть населения. Он бы так и превратился в немецкий Детройт, если бы местные анархисты не дали ему второе дыхание, начав стихийно оккупировать пустующие здания.

Годы спустя, обустроившись и поднакопив бабло, они выкупили здания, в которых поселились, и теперь два района по большей части заселены анархистами, а сам город превратился в панк-Мекку не только всей Германии, но и Европы. Всего там 70 бывших сквотов, которые теперь именуются хаус-проджектами. Я остановился в одном из них, носившем гордое имя «Зоро». Вписали меня туда ребята Нильс и Тани, с которыми я познакомился на фесте в ЕКН. Помимо них, там жили ещё шесть человек. Внизу было веган-кафе, которое облюбовали местные семейники и хипстеры. Добираясь к «Зоро», я ещё не знал о таком раскладе и всей истории возникновения анархо-района. И поэтому сильно удивился, когда увидел граффити по самую крышу здания и соответствующе выглядящих «пацанов с района». В магазинах, барах преимущественно работал фрикованный персонал. Даже местные шавермы у турок подстроились под местное население. То тут, то там торчали вывески «Vegan Shawarma», «Seitan Burger» и «Tofu Kebab». На следующий день после моего приезда мы с Нильсом, Отто и Джанет поехали на великах на озеро, проезжая мимо супермаркета Lidl, и я поинтересовался у Нильса:

— Чувак, в этом супермаркете можно выносить? Тут половина продавцов местные, возможно, ваши друзья, у них не будет потом проблем из-за этого?

— Брось. Проблемы могут быть только у тебя, если поймают.

— Об этом я не беспокоюсь. А какое у вас вообще наказание за подобное?

— Ну, мне как-то запретили заходить в магазин полгода.

Такие перспективы мне нравились. Осталось только раздобыть сумку для выноса. До этого времени я распихивал всё по маленьким карманам куртки, что сильно ограничивало мой рацион. В идеале для этого подходят сумки-авоськи, которые носят на плече. Тем же вечером я сшил себе такую, пожертвовав майкой с GG Allin.

— В этот магазин, кстати, как-то охранником устроился работать нацист. Под конец его первой смены забежали несколько человек в балаклавах и избили его. Потом его уволили за то, что он принёс магазину проблемы.

Пляж на озере был нудистским, и все от мала до велика ходили голыми. Вода в озере была холодной, и мы с жадностью залезли в него, потому что пиво, которое было в рюкзаках, перестало спасать от июльской жары.

Макс присоединился ко мне в Берлине, мы вписались в хаус-проджект, где жила моя знакомая из Италии. Последнюю ночь мы провели в центре города, разгуливая по нему под веществами. В ту ночь город был ещё красивее, а огни ещё ярче, мы прошагали так четыре часа, заводя разговоры с прохожими и фотографируясь с ними, а отпустило нас к тому моменту, как мы дошли до Рейхстага. Мы разбили палатку в центральном парке в кустах, а наутро, вылезая оттуда, обнаружили вокруг толпы японских туристов с фотоаппаратами. Оказывается, мы не ушли глубоко в парк, как казалось ночью, а, наоборот, вышли в самую многолюдную часть.

Потусив со мной в Берлине, Макс должен был ехать в Польшу на автобусе, а оттуда к родителям в Калининград. Меня охватила апатия, ведь придётся опять скучать на трассах одному без компании. Макс проводил меня на спот, который находился на заправке по направлению в Гамбург (спасибо Hitchwiki, очень полезный ресурс, на котором можно найти информацию почти для любого направления путешествия стопом). Минуты прощания, крепкие объятия и взаимные пожелания угореть как следует. Я принимаю дежурное положение с пальцем вверх, смотря вслед уходящему кенту, которого увижу только через пару месяцев, а он отправляется в город, через несколько часов у него автобус. Пару часов я простоял впустую, но потом на двух машинах быстро добрался до Гамбурга, где также разбил палатку в центральном парке, замаскировав её ветками.

Как же я удивился, когда, поймав утром вайфай, увидел селфи Макса и сообщение: «Любишь сюрпризы? Я в Копене». Я же уже говорил про его спонтанность. Вернувшись в город, Макс вырубил стимуляторы у чёрных ребят в Западном Берлине, употребил их в исповедальной кабинке в церкви и отправился на автовокзал. Там оказалось, что автобус на Варшаву опаздывает на час. Находясь под действием препаратов, он решил, что приключений было недостаточно, а Калининград подождёт. Увидев автобус, отходящий в столицу Дании через десять минут, он взял билет и поехал в противоположную сторону, бухая водку со словаком. Макс рассказал, что автобус пересёк пролив Эресунн на пароме, хотя через него лежит мощнейший мост, по которому туда же ехал я на пойманной тачке. В конечном счёте мы протусили и проехали вместе до Питера.

Скандинавия с её величественными лесами вся пропитана тем воинственным духом варягов, и эмоции просто зашкаливают, когда шагаешь холодной ночью по тропам викингов между громоздких деревьев хвойных пород. А потом надеваешь на себя половину вещей из рюкзака, укутываешься в спальник и ложишься спина к спине в палатке со своим братом — если не по оружию, то во всяком случае по приключению. Просыпаешься в пять утра от холода. Вы прыгаете на месте, чтобы согреться, собираете впопыхах палатку и начинаете быстрым шагом идти в сторону трассы. Мы прошли шведскую деревушку и стали ловить редкие машины. Их было очень мало, поэтому мы решили дежурить, дремали по очереди на обочине, пока второй ловил удачу вытянутой рукой.

Когда мы работали в Эйлате, познакомились с группой финнов, которые жили на пляже уже месяц. Мы потусили сними несколько дней, а потом они улетели. Уже потом они звали нас к себе в гости, обещали реки «Минту» и много других ништяков, не принять их предложение было оскорблением с нашей стороны, поэтому мы добрались до Финляндии. Живут они в Лахти, в сотне километров от Хельсинки. В наших планах было остаться на пару дней в Хельсинки, на пару дней в Лахти и панк-фестиваль Puntala-Rock.

Добравшись, мы погрузились в абсолютно трэшевое гостеприимство наших северных друзей. Вначале мы тусили в кафе в парке, где работала наша подруга, которое из-за дождя было полностью свободно и было во власти пира, устроенного в честь приезда при помощи литров мятной водки. Далее веселье переместилось на хату ребят. Однозначно тут был вход в Вальхаллу. У финнов банная культура развита настолько, что даже в квартирах имеются небольшие электрические сауны. Не успев толком зайти домой, как все поснимали с себя одежды и по очереди заходили париться, в квартире было полно голых людей. Недосып и нужная кондиция сделали своё дело, меня вырубило. Примерно через час меня разбудила Виви со словами «I have some present for you». Нам не нужно было много времени, чтобы закрепить международный союз. Спустя какое-то время к нам присоединилась ещё одна девушка, причём так неожиданно, что стало немного не по себе оттого, что я даже не знаю её имени. Весь трэшак длился чуть более суток, дальше был фестиваль. Больше всего запомнилось, как после выступления хедлайнеров Million of Dead Cops толпа скандировала «Kiitos, kiitos» («спасибо» на финском).

Летом 2013-го я побывал в Питере первый раз, понял, что буду возвращаться сюда вновь и вновь. Каждый раз, когда я приезжаю в этот город, обзавожусь парой десятков новых друзей или знакомых. Нигде контакт и общение не проходит так легко. Этот раз не стал исключением. Я заехал на «Карельский мор» и вернулся обратно. Две недели пролетели как сверхзвуковой самолёт мимо черепахи. Изначально мой бюджет составлял десять евро на день, за что один знакомый путешественник, у которого я спрашивал советы перед отбытием, назвал меня буржуем. Иногда я тратил за день недельный бюджет, бывало, что несколько дней не тратил ни цента. По прибытии в Питер в кошельке оставалось меньше тысячи рублей.

Во время трипа мне приходилось ночевать в палатке, в спальнике на улице, пару раз в очень дорогих квартирах, в сквотах, по впискам, но самое неожиданным местом оказалась крыша одного хостела в Тбилиси. Меня вписал парень с Украины, который работал там администратором, а сейчас уехал в Стамбул на велике, на этом же велосипеде он приехал в Грузию из Луганска. В Тбилиси летом звёздное небо. Перед тем как заснуть, я валялся, по полчаса смотря на этот рой светлячков, вспоминая весь проделанный путь, и осознавал, что меньше чем через неделю это всё закончится, меня будет откармливать мама, которую я не видел больше трёх лет, и неизвестно, когда ещё я повторю подобное. С чувством удовлетворения от пройденного пути я засыпал все четыре ночи на той самой крыше.

Небольшая статистика моего трипа. Преодолено 8840 километров на 226 легковушках, одной фуре, трёх грузовиках, трёх минивэнах, одной полицейской машине, одном мопеде, двух велосипедах, трёх автобусах. Около полутысячи километров я прошёл пешком. Искупался в Атлантическом океане, в двух морях и трёх озерах. Посетил 14 стран, 26 городов. Завязал больше 400 новых знакомств. Побывал на восьми концертах и трёх фестивалях. Исписал четыре маркера и использовал 51 табличку, простоял в общей сложности на трассе около 60 часов.

Я вновь ищу на весну и на лето попутчиков, на более короткие, но не менее увлекательные авантюры. Поиски «ВКонтакте» пока не приводят к успеху. Было бы круто, если бы в этом мне помогло любимое издание.