Герои
Загляните на Гаити: Как я снимал документальный фильм и искал настоящих вуду
Google легко конвертирует запрос о Гаити в сюжет для конкурса World Press Photo: руины домов, школьные уроки впотьмах, фактурные местные жители и ярко-розовые домики без водопровода и электричества, построенные на пожертвования США. Гаити – самая бедная страна в Америке, а гуманитарные миссии ООН который год пытаются исправить ситуацию. Январское землятрясение 2010 стало главным ньюсмейкером страны: все запомнили о Гаити, что большинство местных жителей осталось без домов, живут в антисанитарных условиях, могут заболеть холерой и не получают должного образования и медицинской помощи.
Но в истории страны есть более занимательные вещи: зарождение вуду, порошок для зомби, жрецы у власти, изгнание французов с острова на волне идей их же революции, сумасшедший микс католицизма с местными культами, примитивизм, баскетбол. Наш старый герой оператор Руслан Федотов отправился на Гаити снимать документальное кино и рассказал про местный быт, супермаркет со стеной из колючей проволоки и баскетбол.
Руслан Федотов
оператор, студент Московской
школы нового кино
Фильм
Мы с напарником оператором Колей и русской режиссером поехали на Гаити снимать документальный фильм про баскетбол. Талантливых молодых игроков оттуда забирают в США, обучают, а потом они играют в крутых лигах – это давняя история. Идею документалки подал чувак из США, Пьер, которого когда-то так вывезли, он отыграл в Европейской баскетбольной лиге, а теперь замутил свой фонд. Все в таком стиле: вот мы собираем крутые кроссовки в США, везем их на Гаити, чтобы парни занимались, чтобы у них была мечта. Кое-что мы снимали в США, но большую часть – на Гаити. Некоторые парни используют баскетбол как единственную возможность эмиграции.
Как-то мы брали интервью у одного незашоренного - он прямо сказал, что хочет стать юристом, но пока у него получается играть в баскетбол, потом можно получить травму, но остаться в США. Парни приезжают туда и хотят жить как на Гаити: один из них, Бен, голым вышел повесить белье, а его копы повязали. Еще смешно, что они сами делят себя по цвету кожи: всех черных как ночь называют Зимбабве. Пока мы снимали в Штатах, со мной еще приключались вещи, как из хрестоматийных комедий. Я плохо знаю английский, но иногда оставался один с чуваками, они болтали и я понимал, что нужно это снимать. Потом смотрим с командой отснятое, все смеются и переводят фразы парней: «А этот чувак с нами едет?», «А долго еще ехать будет и на хер он нам вообще нужен?».
Гаити
Перед приездом на Гаити режиссер сказала, что у нас будет телохранитель. Оказалось, что он считается самым известным и лучшим охранником в стране, потому что когда приезжал 50cent, он был его бодигардом. В аэропорту нас встречает здоровый черный охранник в авиаторах и с огромным дробовиком. Окружающие боялись одного его вида. Я посмеивался, что неужели в стране такой ужас, что нам нужен громадный чувак со стволом. Через день режиссер попросила сменить ствол на оружие меньшего размера, потому что ей самой было страшно. Позже у нас был другой охранник – огромный коп Джимми. Сильное впечатление от Гаити: по улицам столицы страны Порт-о-Пренц ходят три белых. Это я, режиссер и Коля. Остальные белые ездят только на машинах.
Супермаркет огражден огромным забором с колючей проволокой и у въезда в него стоят четыре черных охранника с дробовиками. Это абсолютно не туристические места: за 3 недели я ни разу не видел, чтобы кто-то просто гулял по городу. Вокруг все очень живописно, кишит настоящая жизнь. Я сразу думаю о фотографах Magnum, многие из которых делают имя на снимках из подобных мест( прим.ред. – например, Алекс Уэбб снимал Гаити, Панаму, Перу – кадры стали книгой The Suffering of Light) Здесь все очень фактурно и уже выдержано по цвету.
Супермаркет ограждён огромным забором с колючей проволокой, и у въезда в него стоят четыре чёрных охранника с дробовиками. Если кто-то попытается незаконно перебежать, то может разлететься на части.
Местный быт
На заборах рекламу пишут от руки и очень хреново рисуют. Если это обменник, то нарисована стодолларовая купюра, но в ее центре – какое-то чмо, а не тот парень, который должен быть. Городские маршрутки – открытый кузов с двумя лавками – тоже разрисованы. Еще там культ парикмахерских – они повсюду. Одна названа в честь какого-то футболиста, другая в честь 50cent, есть небольшая сеть под названием Jesus Loves Me. В общем все либо про рэпперов, либо про Иисуса. Последнего рисуют везде: иногда черным, иногда – нет. На местном вернисаже продаются странные иконы. Женщины очень следят за собой: вокруг разруха, гниль, а они с прической и на каблуках.
На Гаити идет поток гуманитарной помощи из Америки, поэтому все выглядят довольно хорошо, оборванцев почти нет. New Balance и крутые рюкзаки продаются прямо рядом с гнилыми овощами. Столица очень сильно пострадала от землятрясения, в страну нахлынул поток журналистов, которые показали миру Гаити и ее жителей не лучшим образом. Поэтому как только достаешь камеру, начинается жесть: местные орут, тычут средний палец, закрывают лицо одеждой, передают, чтобы все успели спрятаться. Один со злости сам начал нас фотографировать. Но так реагируют только в Порт-о-Пренц, за пределами столицы все гораздо проще. Основная фишка в том, что от землятрясения 2010 сильно пострадала только столица. У местных три версии этого: проделки вуду, Доминиканы или сейсмический удар, который Штаты нанесли специально. Так что если ты из США, то лучше не говорить об этом. В стране очень резкая граница зоны комфорта: жена консула делает покупки в супермаркете и ест в ресторане отеля с бассейном, в паре километрах от которого антисанитария и умирают дети.
Еще фишка местных, когда они видят белых: поднимать майку, гладить себя по животу и говорить I am hungry. При чем так делают и очень упитанные дамы. Весь быт на виду: во дворе женщина начищает таз, бегают черные свиньи, рядом – дети, мужик бреется, готовят еду, а кто-нибудь еще и моется. И моются они почему-то в трусах. Намыливаются полностью, и стоят в белой пене, что выглядит очень красиво. Если ты белый – на тебя смотрят тысячи глаз. Чувствуешь какой-то концентрат из любопытства и других чувств. При этом я же не женщина в арабской стране, которой нужно чего-то бояться. Маленькие дети трогают руки, волосы. Бывают и грустные сцены: ко мне как-то подошел мальчик, жующий использованный презерватив. После девяти часов вечера во многих районах полностью вырубают электричество – чуваки сидят в центре под уличными фонарями и читают конспекты.
На улицах жгут керосинки и свечи. Как-то мы с Колей гуляли по городу – когда наступила ночь и было уже не слишком заметно, что мы белые. Видим небольшое сборище парней вокруг керосинки и слышим выкрики. Оказалось, что это местное казино: нарисованное руками табло, рулетка сделана из патефона. Все кладут монеты и собирается внушительный банк. Пока я снимал все это дело, Коля поставил на «5» и выиграл все. Местные очень радостно кричали. Кстати, деньги у них не совсем бумажные – по тактильным ощущениям в них еще резина добавлена. Жарко, но все ходят не в шортах, а брюках – купюры в карманах деформируются. Они все скомканные, серого цвета, номинал не виден – похожи на старый и грязный носок. В банках такие выдают и в других местах их тоже принимают. Монеты тоже часто ржавые.
На Гаити идет поток гуманитарной помощи из Америки, поэтому все выглядят довольно хорошо. New Balance и крутые рюкзаки продаются прямо рядом с гнилыми овощами.
Баскетбол
Американские тренировки по баскетболу выглядят так: зал с голубыми стенами и отделкой из темного дерева, жирный коп жует донат, а парни довольно вяло тренируются. На Гаити – площадка под открытым воздухом, нервы, экспрессия, адреналин в воздухе. В баскетбол играют все: например, сборная полицейских против сборной училища. Некоторые играют нелепо, но все равно чувствуется движ. Вход на площадку платный, приходят черные девочки с золотыми цепями в компании 5-6 парней, играют 2 диджея и MC прыгает с микрофоном. Народу уйма, все пьют воду из одноразовых пакетиков – их продают с подносов, которые носят на голове. Иногда в пакетике лежит просто кусочек льда – стоит копейки. Пьют, потом выкидывают на землю – все усыпано этим. У них нет мусорок, мусорка – это улица.
В баскетбол играют почти без правил, полное мясо. Один раз на тренировку пришел лысый чувак маленького роста в костюме. Его позвали, чтобы он в перерыве развлекал спортсменов. Оказалось, у них на ТВ есть шоу вроде «5 минут славы». Этот чувак попал на передачу, переделал слова местной старой песни и спел что-то в духе: «Обама, Обама, ты – правитель мира, у нас ведь так здорово, приезжай в гости, почему ты ни разу к нам не приехал?». Такой политический юмор – всех очень веселит эта песня. Мы с Колей загуглили ролик, выучили слова песни и на вопрос, знаете ли вы креольский, начинали ее петь. Это был наш ключ для прогулок по районам – люди смеялись и начинали воспринимать все по-другому.
Еще рядом с площадкой как-то был мужик с куклой-марионеткой из папье-маше, похожей на Майкла Джексона. Он начинает ей танцевать смешно, поет. Но все ждут момента, когда он задирает ее ногу и видно разорванную вагину. Начинается какой-то массовый веселый экстаз. С одной стороны, все выглядит очень дико и нелепо, с другой – неожиданно смешно.
Еще как-то мы снимали про одного из героев, который каждый день идет в школу и его путь туда занимает три часа. Ему 16 лет, рост 2,25 сантиметров, живет с семьей чуть ли не в коробке. Мы разбивали палатку около его дома, чтобы пройти с ним вместе весь его путь до учебы. Я еще дал младшей сестре первый раз послушать музыку в наушниках – врубил, по-моему, Justice. Ей очень понравилось. Но вообще мы приезжали сказать семье, что его отобрали играть в США: мама плакала от счастья.
В баскетбол играют все: например, сборная полицейских против сборной училища.
Еда и рынок
Их основной овощ на креольском называется “патэйтос” – выглядит как зеленые и крепкие бананы, только руками не почистишь. Их варят, жарят, делают из них чипсы. По вкусу похоже на смесь картошки с кукурузой. Еще сахарный тростник продается везде: грызешь, на зубах древесина остается, а внутри будто очень свежая сладкая вода растекается. Рис у них тоже везде. Они его готовят, поливают странным черным соусом – пахнет настоящим дерьмом, не знаю почему. На улицах много свиней. Нет котов, зато стаи собак одной породы. Они там тупые, выходят на дорогу и стоят, будто хотят сдохнуть. Рынок вообще дикий, я все мог себе представить, но не это. Висят туши животных, по ним ползают мухи, рядом торгуют углем, что-то жгут, точат ножи, летят искры. Температура больше 40 градусов жары. Рынок находится на горе, внизу – река. И через реку плывут лодки из стволов деревьев, у берега стоят кони с повозками, нагруженными плантэйтос. Женщины, даже беременные, ставят корзины на голову и тащат их в гору.
В рисовом поле мы снимали суперхудого чувака, который по колено в воде обрабатывал землю. Видно, что работает он не в кайф– за каких-нибудь 30 долларов в месяц с утра до вечера. Картинка – век 17-й, время выдают только надетые на нем шорты. Я снял обувь, залез с ним в грязь, мы заплатили ему 20 баксов, чтобы можно было спокойно снимать его труд. Через 10 минут прибегает мужик с другой стороны дороги, начинает нападать на меня, орать, что это его чувак, мы должны были денег заплатить, чтобы снимать. Не самому парню, а мужику этому. Как-то охранник наш все разрулил, но осталось ощущение, что там частичное рабство.
Петушиные бои
Как-то мы заехали в одну из деревень. Там у мелких пацанов главное занятие: берут обод от велосипеда, палку и гоняет его. Выглядит здорово – можно долго залипать. Но мы уже успели подумать, что деревня тухлая, пока не узнали о петушиных боях. Там это повсеместно. Все собираются в беседке с крышей, орут невероятно, а петухи дерутся на центральном ринге. Целый обряд: они дерутся шпорами, хозяева затачивают их пилочками для ногтей. Дерутся до крови – потом гребешок не отличить от туловища. После боя кровью одного петуха вытирают крыло другого и наоборот. Остальные сидят со своими петухами в руках – у всех претендентов для драки носки на головах. Наверное, для того, чтобы они не видели боя или своих будущих соперников.
Поиски вуду
Наши съемки уже закончились, но я остался на неделю, чтобы найти и поснимать вуду. До поездки я перелопатил кучу литературы: про обряды инициации, когда в жертву приносили 14-летних девочек, вуду у власти, внутреннюю иерархию. Знал про порошок зомби, который делали из человеческих костей, растертых насекомых, растений и яда тетродотоксина – он еще содержится в японской рыбе фугу. Было модно иметь зомби-раба. (прим.ред. этот яд в 500 раз сильнее цианистого калия, поэтому для порошка была важна правильная дозировка. Он вызывает оцепенение – в Японии бывают случаи, когда после ужина фугу человека везут в морг, а он оживает).
Я вписался к семье нашего охранника Джимми и пытался мимикрировать под их образ жизни. Чистил кроссовки по утрам, мылся холодной водой, питался плантэйтосом и ездил на мотоцикле. Официальная религия страны – католицизм, но на самом деле – микс своих культов. Я попросил чувака помочь мне найти вуду, он показывает на супер толстую женщину на рынке, мол она охренеть какая вуду. На самом деле крутых нужно отыскивать, потому что после землятрясения их стали отлавливать и они прячутся. Но сами гаитяне говорят, что в каждом из них есть вуду.
На улице иногда бывают ритуальные гулянья, но все выглядит как маскарад. Какое-то Рио-де-Жанейро. Бьют в барабаны, входят в транс, прыскают баллончиками с запахом благовоний друг другу в лицо. Потом мне показали старика, дом с расписаными стенами – вроде все как надо. Темная комната, все в черепах, банках. Я выучил пару фраз на креольском, типа «не смотрите в камеру», «ведите себя естественно». Он попросил купить рому, зажег свечи, отпил из бутылки, закурил и уснул. Спал минут 40, я дико злился. Потом проснулся, зарисовал знак в своем дневнике, облил череп ромом и поджег его.
Следующий мой опыт был почти таким же: чуваки надели китчевые костюмы, тоже попросили денег на ром и стали показывать обряды. Показуха чистой воды, но голову петуху тем не менее перекусили. Потом сразу же его зажарили. Я расстроился, конечно, наверняка есть места, где трушные вуду, но меня наш коп охранял постоянно. Вообще страна абсолютно не туристическая. Конечно, вдоль побережья есть платные пляжи с крутейшим песком и видами, на которых отдыхают европейцы. Но они за колючей проволокой – и вся настоящая жизнь мимо.
Комментарии
Подписаться