Патриоты с винтовками: Как напуганные консерваторы стали домашними террористами

В русском языке нет точного аналога англоязычному слову «standoff». В словарях можно найти сразу несколько вроде бы верных, но не до конца значений: «тупик», «противостояние», «ничья». Именно standoff уже четвертую неделю длится в заповеднике Малер, в 30 километрах от городка Бёрнс, штат Орегон, где группа мужчин с длинноствольным оружием оккупировала комплекс административных зданий, противопоставив себя «тирании федерального правительства».

Ранним декабрём 2015 года обитатели Бёрнса, штат Орегон, внезапно обнаружили себя в вестерне — в городок с населением меньше трёх тысяч человек начали прибывать вооружённые длинноствольным оружием люди на внедорожниках под предводительством харизматичных братьев в ковбойских шляпах. Первым делом Аммон, Мел и Райан Банди организовали собрание местных и объявили о создании Комитета безопасности — во времена американской революции такие комитеты создавались повсеместно на замену колониальным администрациям. В этот раз цель у Комитета безопасности была не столь амбициозной.

Представители фермерской династии Банди и их сторонники приехали отстоять других потомственных фермеров по фамилии Хаммонд. За несколько недель до этого суд постановил приговорить отца и сына Хаммондов к пяти годам тюремного заключения по делу о поджогах, поставив жирную точку в почти 20-летнем конфликте между землевладельцами и их соседями из национального заповедника Малер. Сами Хаммонды не только добровольно прибыли в полицию, чтобы отбыть в тюрьму, но и дисциплинированно выплатили 400 тысяч долларов ущерба Бюро управления землёй. В ответ на внезапно образовавшуюся группу поддержки из Невады миссис Хаммонд публично заявила, что «знать не знает этих ребят и что они здесь забыли», а сами арестованные фермеры через адвоката попросили никого не действовать от их имени.

После того как жертвы режима так резко отказали своим несостоявшимся заступникам, а неблагодарные жители Бёрнса обвинили пришельцев в нагнетании атмосферы насилия и страха, Аммон Банди, старший из братьев, вышел на контакт с самим Богом. По крайней мере, именно советом Всевышнего лидер Комитета безопасности мотивировал свои дальнейшие действия. 2 января, на следующий день после провалившегося митинга, «комиссары» двинули колонной из Бёрнса в штаб-квартиру заповедника Малер. Так как ещё за несколько дней до этого администрация от греха подальше отправила весь персонал заповедника в незапланированный отпуск, сопротивления бойцам Банди никто не оказал. Улыбаясь, он ответит журналисту Vice News: «Ну, мы просто приехали, двери были не заперты, мы заняли все помещения, вот так вот».

Но триумфа так и не случилось. На боевой клич Банди к заповеднику не ринулись автоколонны со всей страны, зато, изучив список необходимых бытовых предметов, которые оккупанты будут рады получить посылкой, доброжелатели прислали им дилдо. Окрестные фермеры также не раз дали понять, что не нуждаются в освободительной миссии; более того, некоторые даже взяли винтовки в руки, чтобы не допустить произвола. На данный момент истекла уже третья неделя оккупации штаб-квартиры заповедника, каждый день которой, по подсчётам губернатора Орегона Кейти Браун, обходится бюджету в 100 тысяч долларов. Лидеры вооружённой группы даже встретились с агентами ФБР, окопавшимися в ближайшем аэропорту, но стороны не нашли компромисса. К требованию смягчения наказания для отца и сына Хаммондов прибавилось ещё одно — ослабление федерального контроля заповедных земель. Оккупанты уже выразили готовность стоять лагерем хоть круглый год и в случае чего пойти на вооружённую конфронтацию.

Суверенные граждане и бумажный терроризм 

Клайвен Банди, его сыновья, а также люди, с оружием в руках вставшие на защиту его скота, а теперь приехавшие в Орегон, — суверенные граждане. Так называют себя американцы, как правило, ультраконсервативных взглядов, не признающие себя подконтрольными федеральному правительству и на этом основании сознательно саботирующие любые формы налогообложения. Суверенный гражданин, или гражданин штата, не является гражданином США, а потому волен избавиться от номера социального страхования, водительских прав, брачной лицензии, удостоверения голосующего и даже свидетельства рождения. Суверенный гражданин может и должен использовать любую возможность ухода от федерального налогообложения, для чего на сайтах соответствующих организаций есть подробные инструкции. Высшей властной инстанцией для суверенного гражданина является избранный шериф округа, никаким федеральным силам он подчиняться не обязан. Идеологи движения призывают сторонников заниматься бумажным терроризмом — например, бомбардировать бюрократию фальшивыми залоговыми претензиями на чужую недвижимость. Но не из-за бумажной возни ФБР классифицирует некоторых суверенных граждан как домашних террористов. 

Фермер Терри Николс трижды в разных судебных разбирательствах подчёркивал свою принадлежность к движению суверенных граждан. Ему же принадлежит интересный рекорд из Книги Гиннесса — 161 пожизненный срок без права досрочного освобождения. В 1995 году Николс отправил на тот свет 168 человек, взорвав офисы нескольких федеральных агентств в Оклахома-Сити. С тех пор спецслужбы и журналисты относятся к вооружённым противникам федеральной власти вполне серьёзно. По данным Southern Poverty Law Center за 2010-й год, в США насчитывается около 100 тысяч горячих приверженцев суверенного гражданства.

Читать больше

To Shake Their Guns in the Tyrant’s Face: Libertarian Political Violence and the Origins of Militia Movement. Robert Churchill

Конец американской утопии и начало внутренней войны

В ХХ веке американской утопии религиозных переселенцев окончательно пришёл конец. Промышленность и новая буржуазия возобладали над сельским хозяйством, на смену разорительной Великой депрессии пришёл патерналистский «Новый курс» Рузвельта, затем участие в войнах за океаном, сексуальная революция, движение борцов за гражданские права, чернокожие бунты и отмена сегрегации, позитивная дискриминация, первый чернокожий президент, госсубсидии на медицинскую страховку для неимущих, легализация гей-браков и олимпийский чемпион, чуть ли не в прямом эфире сменивший пол. Неудивительно, что на этом празднике жизни и модернизации благообразные христиане всё больше чувствовали себя лишними. После окончания холодной войны горячий патриотизм вышел из моды, и консервативная часть общества с изумлением обнаружила, что хиппи и коммунисты уже не в Калифорнии, а повсюду — подступились к изумрудной лужайке любимого дома. Город с его свободным духом, финансовой экономикой и пьяными трансвеститами в метро окончательно возобладал над провинциальным укладом. 

Историк Роберт Черчилль предлагает отсчитывать начало движения вооружённых патриотов от аграрного кризиса 1970-х годов. Когда американские фермеры столкнулись с тем, что цена на их продукцию уже едва покрывает затраты на производство, администрация президента Картера призвала землевладельцев инвестировать в новые технологии для увеличения КПД. Так как цены на зерно всё равно продолжали падать, это привело лишь к кризису перепроизводства, усугублённому эмбарго на поставки в СССР после начала войны в Афганистане. В 1979 году Федеральная резервная система повысила ключевую ставку, и ко всем прочим бедам фермеров их свеженькие кредиты на технологическую модернизацию внезапно раздулись ещё сильнее. 

В этой обстановке проводил свои турне по штатам и выступал по радио Уильям Гейл, которого исследователи ультраправых течений называют одним из создателей децентрализованного Posse Comitatus (от лат. «сила округа») — децентрализованного конспирологического движения, члены которого не признают федеральных налогов и бумажных денег без золотого обеспечения. Острый кризис стал идеальной средой для трансформации тесно связанной с неонацизмом и расистской теологией секты в массовую субкультуру. И несмотря на то что Posse Comitatus после нескольких вспышек насилия был начисто задавлен более широкомасштабными умеренными фермерскими движениями, именно он, по мнению Черчилля, первым открыл ящик Пандоры.

Расцвет вооружённых радикальной идеологией и огнестрельным оружием дружин пришёлся на 1990-е годы и вновь не обошёлся без помощи государства. Начало десятилетия для многих в стране стало апофеозом полицейской агрессии. Парамилитаризация полицейских подразделений началась ещё при Рейгане во имя войны с наркотиками и достигла пика после окончания холодной войны, когда оружие и военную технику стали массово списывать в полицейские участки. Отрефлексировав неудачи в ближневосточных и африканских конфликтах, военные резко увеличили количество учений и боев в городских условиях, массово стали появляться отряды полицейского спецназа за пределами крупных городов. Если раньше житель тихого пригорода мог увидеть рыцарей S.W.A.T. только по телевизору, то теперь вдруг с ужасом обнаруживал, что в соседнем квартале несколько сотен до зубов вооружённых людей устраивают перестрелку с предполагаемым драгдилером. 

Одновременно с этим государство посягнуло и на святое право простых американцев приобретать и хранить почти любое оружие — в 1989-м администрация Буша-старшего запретила импорт некоторых видов полуавтоматических вооружений, а в 1992-м администрация Клинтона ужесточила контроль за оборотом оружия на территории США. Билль Брейди обязал каждого потенциального покупателя проходить проверку на криминальное прошлое, последующие законы ввели обязательную регистрацию любого короткоствольного оружия, нормативы безопасного хранения, специальные лицензии для владельцев более чем 12 наименований огнестрельного оружия и 50%-ный налог на его продажу.

В августе 1992-го масштабная полицейская осада дома семейства Уивер, глава которого подозревался в продаже контрабандного оружия, завершилась трагедией: осаждающие убили 16-летнего сына и жену Рэнди Уивера, который позже сдался вместе с выжившими членами семьи. Вики Уивер была застрелена снайпером в спину, в этот момент она держала на руках десятимесячного ребёнка. Следующей весной состоялся ещё один бой с участием агентов Бюро алкоголя, табака, оружия и взрывчатых веществ. Придя с ордером на обыск к укреплённому ранчо последователей Ветви Давидовой, агенты наткнулись на вооружённое сопротивление, которое продлилось 51 день. Всё закончилось огромным пожаром, в котором сгорели 76 жителей ранчо вместе с лидером секты Дэвидом Корешем. В обоих случаях агенты ФБР и АТФ действовали с максимальной агрессией, предпочитая переговорам ликвидацию целей. Психологически важно и то, что в обоих случаях жертвами полицейского насилия стали крайне религиозные, живущие уединённо на своей земле люди, обвинённые, по сути, в хранении оружия. Более яркой демонстрации угрожающих намерений государства в отношении приверженцев традиционных американских ценностей сложно было представить. 

В августе 1992-го масштабная полицейская осада дома семейства Уивер, глава которого подозревался в продаже контрабандного оружия, завершилась трагедией: осаждающие убили 16-летнего сына и жену Рэнди Уивера, который позже сдался вместе с выжившими членами семьи. 

Среди тысяч напуганных американцев начали циркулировать страшные догадки о формировании леволиберальной ортодоксии и становлении нового мирового порядка, ради которого нынешнее правительство готово просто уничтожить всех несогласных. Важнейшую роль сыграл медийный прорыв: в 1987 году был аннулирован своеобразный этический кодекс, по которому радийщики обязались подавать любую общественно важную информацию в сдержанном, нейтральном тоне, и эфир консервативных радиостанций заполонили пламенные пророки вооружённого патриотизма. На конец 1980-х пришёлся выход на рынок доступных факс-машин нового поколения. Во время процесса над Рэнди Уивером была основана Факсовая сеть американских патриотов, в оперативном режиме рассылавшая информацию о ходе дела всем неравнодушным. Массовизация персональных компьютеров и модемов также пришлась очень кстати — именно в Фидонете адвокат и консервативная активистка Линда Томпсон разместила первый призыв к дружинникам устроить марш на Вашингтон, а Национальная ассоциация владельцев оружия наладила рассылку новостей о законопроектах по контролю над оружием. Уже к 1995 году в интернете активно функционировало больше двух десятков сайтов патриотических объединений.

Ничего громче и страшнее теракта в Оклахоме (который стал официальным ответом на действия федеральных агентов при осаде Руби-Ридж) первая волна боевых дружин так и не осуществила. Были невзорвавшиеся нитратные бомбы; серия ограблений банков Арийской республиканской армией; одиночные убийства на почве расовой ненависти; гвоздевые бомбы в гей-барах, клиниках, делающих аборты, и даже на Олимпийских играх в Атланте; попытки нападения на военную базу и бесконечные аресты партизан, обвинённых в планировании терактов, изготовлении взрывчатки и хранении арсеналов, которых хватило бы на полное укомплектование армии небольшого государства. Своей, по-видимому, крайне эффективной работой американские спецслужбы выиграли настоящую войну, предотвратив десятки домашних терактов. 

Оглядываясь на историю взаимоотношений федеральных властей и вооружённых патриотов, становится ясно, почему на ранчо Банди или при оккупации его сыновьями штаб-квартиры заповедника Малер полицейские силы не пошли на открытый конфликт. Значит ли это, что требования засевших в Орегоне братьев Банди будут удовлетворены и Бюро управления землей пересмотрит своё отношение к публичным участкам? Вряд ли. Просто за несколько десятилетий организации вооружённых патриотов действительно стали той самой гремучей змеёй, которую ненавистные федералы предпочитают лишний раз не тыкать палкой.