Свобода
Регионоведение: Конфуцианство, паранойя и свободная экономика в Южной Корее
Мы привыкли считать Японию «особенной», а вот Южную Корею — вполне «западной» страной азиатского северо-востока. Samsung, Ким Ки Дук, Psy — вот она, свободная страна, опровергающая стереотипы об азиатском авторитарном сознании. Но всё не совсем так — о том, чём Республика Корея отличается, а чем похожа на своего северного соседа КНДР, Александра Урман из Vostok Magazine.
Сейчас на Корейском полуострове соседствуют два государства-антагониста — северная КНДР и южная Республика Корея. До 1945 года Корея была единой, с 1910-го находилась под властью Японии, в 1945-м после капитуляции Японии на Корейский полуостров пришли «освободительные» силы США (на юг) и СССР (на север). Именно им Корея обязана своим разделением. 15 августа 1948 года была провозглашена Республика Корея, первым президентом страны стал лидер антикоммунистического движения, фаворит американцев Ли Сын Ман. 9 сентября 1948 года была провозглашена КНДР, главой нового государства стал бывший капитан Красной Армии Ким Ир Сен. В 1950 году Север, заручившись поддержкой Китая и СССР, начал Корейскую войну, продолжавшуюся три года. У нас о ней мало кто слышал, так как официально советские войска в войне участие не принимали (на самом деле в радиоэфире стоял отборный мат советских лётчиков, переодетых в китайскую форму). По сути, эта война не принесла сторонам ничего, кроме многомиллионных потерь. Завершилась она подписанием договора о прекращении огня, а не мирного договора, так что технически страны до сих пор находятся в состоянии войны. Договор о прекращении огня, кстати, был разорван весной 2013 года во время накала обстановки на полуострове.
Политика: «Полноценная демократия»
с диктаторскими традициями
По индексу демократии,
составленному Economist Intelligence
Unit, в 2012 году Южная Корея занимала 20-е место и классифицировалась как «полноценная демократия».
Иностранцам Республика Корея видится процветающей демократией. Такой имидж страны форсировался западными СМИ, в первую очередь американскими. На деле с момента основания страны в ней успело смениться аж три диктаторских режима.
В 1960 году был свергнут диктатор Ли Сын Ман, в 1961 году путём военного переворота власть захватил генерал Пак Чон Хи. Южная Корея тогда была в куда более бедственном положении, чем развивавшийся стремительными темпами Север. За 18 лет своего правления Пак Чон Хи превратил Сеул из голодающей деревеньки в процветающий город, тогда же появились знаменитые Samsung, LG, Hyundai, Lotte и другие корейские конгломераты, называемые чеболями.
В 1979 году Пак Чон Хи застрелил начальник местного ЦРУ, в 1980-м путём очередного насильственного захвата власти президентское кресло занял генерал Чон Ду Хван. Его правление началось с кровавого подавления восстания в южном городе Кванджу, которое тогда преподносилось как инспирированная северокорейцами попытка переворота. В 1987 году под влиянием общественности и масштабных народных волнений Чон Ду Хван был вынужден удовлетворить требование граждан о прямых президентских выборах, именно это событие считается отправной точкой демократических изменений в стране.
Несмотря на все демократические реформы, проведённые либеральными президентами в 1990-х, наследие времен Ли Сын Мана, Пак Чон Хи и Чон Ду Хвана никуда не делось. Его главный символ — «Закон о национальной безопасности». В первые годы существования свободной капиталистической Республики Корея проблема борьбы с коммунистически настроенными гражданами новообразованного государства стояла особенно остро. Именно с целью увеличения эффективности борьбы с левыми силами, то есть с «внутренним врагом», Национальная ассамблея предложила ввести закон, предусматривающий строгие санкции за государственную измену. Он был принят 1 декабря 1948 года под названием «Закон о национальной безопасности». К 1949 году (то есть всего за один месяц с момента принятия) по данному закону было арестовано порядка 30 тысяч человек; лица, подозреваемые в пособничестве коммунистам, выступали обвиняемыми в 80% всех судебных дел; в первый год действия закона по нему было осуждено 188 621 человек. Благодаря этому закону властям удалось отправить за решётку огромное количество противников действующего режима и сочувствующих им.
Попасть за решётку можно даже за высказывание одобрения в интернете касательно какого-нибудь оппозиционного митинга или сочувствия Северной Корее.
По «Закону о национальной безопасности» неугодных правительству лиц регулярно сажали в тюрьму за действия, на самом деле не представляющие никакой угрозы безопасности страны: начиная от одобрения режима КНДР в личном разговоре, заканчивая выдвижением своей кандидатуры от оппозиции на выборах. Заметим, что главным доводом в поддержку того, что «Закон о национальной безопасности» действительно нужен, всегда выступала необходимость защиты от угрозы со стороны Северной Кореи. На деле же закон, который официально преподносился как способ защиты южнокорейского демократического государства от происков грозного авторитарного северного соседа, превратился в идеальный репрессивный инструмент.
Наиболее критикуемой частью закона является 7-я статья второй главы, по которой предусмотрены санкции относительно лиц, сочувствующих антиправительственным организациям или одобряющих их действия. Так, одобрение действий антиправительственных групп карается лишением свободы на срок до семи лет, а за вступление в одну из таких групп полагается лишение свободы на срок от одного года. Лица, распространяющие ложную информацию, угрожающую общественному спокойствию, могут быть подвергнуты лишению свободы на срок от двух лет. Именно по этой статье чаще всего отправлялись в тюрьму противники действующего правительства, неугодные властям лица и участники антиправительственных демонстраций.
Всего за один месяц
с момента принятия по «Закону о национальной безопасности» было арестовано порядка 30 тысяч человек.
Попасть за решётку можно даже за высказывание одобрения в интернете касательно какого-нибудь оппозиционного митинга или сочувствия Северной Корее. Например, в 2012 году один молодой южнокореец в соответствии с «Законом о национальной безопасности» был приговорён к десяти месяцам лишения свободы за ретвит северокорейского пропагандистского сообщения. Хотя в последние годы «Закон о национальной безопасности» применяется не столь часто, как в период военных диктатур, он до сих пор остаётся репрессивным инструментом в руках южнокорейских властей. В 2013 году по нему были отправлены под суд 102 человека, большинство из которых, как можно догадаться, являются оппозиционными активистами. В последние годы также ужесточилась интернет-цензура: в 2013 году было заблокировано 39 296 ресурсов, большая часть из них в соответствии с «Законом о национальной безопасности».
По индексу демократии, составленному Economist Intelligence Unit, в 2012 году Южная Корея занимала 20-е место и классифицировалась как «полноценная демократия». Жители Южной Кореи действительно обладают электоральной свободой (хотя периодически всплывают истории о фальсификациях на выборах) и всеми основными правами человека. Здесь не ставится под сомнение и право граждан на организацию собраний, шествий и демонстраций — каждые выходные кто-то выходит на митинги перед мэрией Сеула: корейцы устраивают их по любому поводу (хотя в прошлом году был зафиксирован силовой разгон протестующих против бездействия властей во время катастрофы с паромом «Севоль», но это, скорее, исключение из правил). Южнокорейская пресса также является достаточно свободной. Но всё это до тех пор, пока речь не идёт о КНДР или о существенной угрозе действующей власти. Можно сказать, что у граждан Республики Корея практически отсутствует доступ к информации о КНДР, помимо той, которая соответствует официальной позиции государства, а за распространение другой точки зрения на вопрос межкорейских отношений можно получить реальный срок по «Закону о национальной безопасности». В годы военных диктатур осуждённых и даже просто подозреваемых в нарушении этого закона нередко пытали в застенках местного ЦРУ. Сейчас таких зверств, конечно, нет, но закон по-прежнему служит инструментом подавления несогласных с правительством и президентом. То, что Южная Корея — процветающая демократия, — миф, навязанный нам западными СМИ. Если хорошенько приглядеться, становится очевидно, что о полноценной политической свободе граждан здесь говорить пока не приходится.
Интернет: Цензура с 20-летней историей
В 2009 году был принят закон
о том, что владельцы сайтов с более чем 100 тысячами посетителей в сутки обязаны требовать от пользователей указывать свои реальные имена и ID.
Свобода в интернете — ещё одно слабое место южнокорейской демократии. Республика Корея известна своими инновациями в этой сфере — главным антидостижением страны является, пожалуй, принятый в 1995 году «Акт о бизнесе в сфере телекоммуникаций», ставший первым в мире законом о цензуре в интернете. В рамках него был создан Комитет по этике в области интернет-коммуникаций, задачей которого было находить и рекомендовать к удалению «ненадлежащий» контент. В первые три квартала 1996 года по требованиям Комитета было удалено порядка 220 тысяч материалов. В 2002 году закон был пересмотрен, Комитет получил более широкие полномочия, другие ведомства также получили право осуществлять надзор в интернет-сфере. Начало 2000-х было ознаменовано увеличением числа самоубийств из-за оскорблений в интернете, поэтому правительство проводило курс на усиление цензуры. В 2008 году после прихода к власти консерватора Ли Мён Бака вместо Комитета по этике была создана Корейская комиссия по коммуникационным стандартам (КККС), чьей основной функцией является как раз цензура в интернете — вон он, южнокорейский Роскомнадзор. В 2009 году был принят закон о том, что владельцы сайтов с более чем 100 тысячами посетителей в сутки обязаны требовать от пользователей указывать свои реальные имена и ID (по сути, номера паспортов). Однако 2012 году Конституционный суд Республики Корея признал этот закон неконституционным, и он был упразднен. Также при Ли Мён Баке КККС получила право удалять страницы с нежелательным контентом в случае, если владельцы сайта в течение 30 дней не отреагировали на запрос Комиссии.
Особенно остро стоит вопрос интернет-цензуры в контексте материалов о Северной Корее. Как уже было упомянуто, в Республике Корея существуют примеры реальных сроков за репост северокорейской пропаганды. Кроме того, из Южной Кореи нельзя зайти на основные новостные сайты КНДР — южнокорейские провайдеры блокируют доступ к ним по IP-адресу, так что зайти туда невозможно даже при помощи анонимайзера. Заблокированы в Южной Корее и наиболее известные порносайты, на них, правда, можно зайти через анонимайзер, видимо, тут действует другой способ блокировки.
Ещё со времён Корейской войны существует закон, запрещающий вывозить карты Южной Кореи из страны. На самом деле сейчас можно купить карту и увезти её домой в чемодане, и ничего вам за это не будет, но в силу того, что Север и Юг технически находятся в состоянии войны, закон был распространён и на цифровые данные, таким образом, хранить и обрабатывать геолокационные данные Южной Кореи на зарубежных серверах нельзя. Поэтому, например, использовать навигацию Google в стране не получится, придётся прибегать к услугам местных интернет-служб. Ещё один запрет касается онлайн-игр: с целью профилактики интернет-зависимости у подростков правительство законодательно ограничило доступ к игровым серверам с полуночи до шести утра лицам, не достигшим 16 лет. Для получения доступа игроки должны вводить номера своих ID. Из-за этого ограничения 15-летний южнокорейский киберчемпион в 2012 году проиграл важные соревнования по игре STARCRAFT II — его выбило из сети посреди матча, к моменту, когда он перелогинился при помощи ID одного из родителей, соперник уже одержал победу.
Личные свободы: неизбежный призыв и «потеря лица»
Все молодые люди
в возрасте от 19 до 27 лет подлежат призыву в армию на 2,5 года.
С одной стороны, в основе корейской традиционной культуры лежит конфуцианство, закрепляющее строгую социальную иерархию, с другой — Южная Корея испытала сильнейшее влияние Запада в лице США.
Несмотря на сильную вестернизацию страны, огромное значение конфуцианского уклада тут видно невооружённым взглядом. В южнокорейских университетах иногда можно наблюдать такую картину: группа ребят громко приветствует молодого человека, по виду их ровесника, и кланяется ему чуть ли не в пол. Подобное поведение означает, что молодой человек старше «бьющих челом». Разница в возрасте может составлять при этом всего год или два, это значения не имеет. Для корейцев возраст вообще играет очень важную роль. При знакомстве они в первую очередь уточняют, сколько лет собеседнику, потому что от этого зависит, как к нему в дальнейшем обращаться (в корейском языке несколько стилей вежливости, которые говорящий меняет в зависимости от окружающей обстановки, возраста и социального статуса собеседника).
Закреплённое конфуцианством понятие об иерархии наложило отпечаток и на порядки в южнокорейской армии. Бывшие военнослужащие все как один жалуются на сильную дедовщину. Периодически в СМИ появляются заметки о самоубийствах солдатов-срочников, не выдержавших физического и психологического давления. Все южнокорейские молодые люди в возрасте от 19 до 27 лет подлежат призыву в армию на 2,5 года. Правда, призывники имеют право самостоятельно выбирать, когда именно им пойти служить – до поступления в университет, после или вообще в середине обучения. «Откосить» в Корее практически невозможно – не отслужив в армии, очень сложно получить хорошую должность, к тому же если история с «откосом» когда-нибудь раскроется, это оставит сильное пятно на репутации как незадавшегося призывника, так и его родителей. Если кто-то из родителей занимал высокий пост, будь то государственная служба или бизнес, скорее всего, ему придётся уволиться после подобного скандала. Даже крайне популярные в стране поп-певцы и актёры на 2,5 года прерывают карьеру ради службы в армии: «откосить» — значит потерять лицо, тогда на карьере в шоу-бизнесе в любом случае можно ставить крест.
Что касается гендерного равенства, тут конфуцианство постепенно сдало позиции под натиском западных ценностей.
Многие кореянки недовольны
тем, что им довелось родиться женщинами – 42,9% ПРОЦЕНТА ОПРОШЕННЫХ ПРОФЕССОРОМ УНИВЕРСИТЕТА КОРЁ ДЕВУШЕК мечтают в следующей жизни стать мужчинами.
Потеря лица — это вообще чуть ли не самое страшное, что может произойти с корейцем. Последнее из ярчайших доказательств — так называемый ореховый скандал. Вице-президент главной авиакомпании страны приказала оставить самолёт сразу после взлёта, так как бортпроводница вопреки регламенту забыла принести ей орехи макадамия. Затем разгорелся скандал, виновница инцидента оставила свой пост (она, кстати, ещё и дочь владельца авиакомпании), а затем вообще была приговорена к тюремному заключению сроком на один год. А теперь вспомните пресловутую историю с часами Пескова. В Южной Корее расследование по поводу доходов пресс-секретаря вице-президента в аналогичной ситуации началось бы незамедлительно. И при обнаружении противоправных действий ему бы абсолютно точно был вынесен соответствующий приговор. В конце 1990-х общественные организации накануне выборов активно занимались раскапыванием материала о кандидатах в Национальное собрание страны. В результате множество репутаций было, мягко говоря, подмочено, около 70% из тех, на кого нашёлся тот или иной компромат, выборы проиграли (речь там шла преимущественно о действиях, которые противоречат общественной морали, а не об уголовно наказуемых деяниях).
Что касается гендерного равенства, тут конфуцианство постепенно сдало позиции под натиском западных ценностей. Идеи о том, что место женщины исключительно на кухне, начали подвергаться сомнению где-то в начале XX века — тогда произошёл значительный приток христианских миссионеров, благодаря которым началось распространение женского образования. Правда, миссионеры преимущественно пытались вытащить кореянок с кухни и загнать в церковь. Масштабная же эмансипация началась уже после разделения Кореи. Движение за права женщин набрало обороты вместе с движением за демократизацию где-то в 1980-х годах — этому на тот момент способствовало и экономическое развитие страны, и повышение уровня образования в Южной Корее. Современные молодые кореянки зачастую говорят, что не хотят выходить замуж, сидеть с детьми и готовить, а хотят делать карьеру. Средний возраст вступления женщин в брак составляет 29,8 года (в России для сравнения — 25 лет ). Правда, эмансипация женщин привела к сильному снижению рождаемости. По уровню рождаемости Республика Корея в 2014 году была на 220-м месте из 224 стран (Россия на 168-м). Многие кореянки недовольны тем, что им довелось родиться женщинами – 42,9% процента опрошенных профессором университета Корё девушек мечтают в следующей жизни стать мужчинами, среди мужчин недовольных своим полом всего 12,6% .
Секс и наркотики: запрещённые аборты и публичные дома
До 2006 года даже реклама
контрацептивов в медиа была запрещена законом. Аборты в стране законодательно запрещены, противозачаточные таблетки продаются только по рецепту.
Если в битве за гендерное равенство западные ценности победили традиционный уклад, в вопросе сексуальных свобод всё не так однозначно. С одной стороны, тут тоже победил Запад, вот только не либеральные идеи, а христианское мировоззрение. Именно христианству корейцы обязаны сексуальным закрепощением (христианами являются более половины жителей страны, около 2/3 христиан протестанты, остальные католики). О сексе корейцы, как правило, стесняются даже говорить. Добрачный секс, конечно, осуждается, особенно в христианской среде, однако он распространён, хотя в сексуальные отношения корейцы вступают поздно. Средний возраст первого сексуального контакта в Южной Корее составляет 23.9 года у женщин и 21,8 — у мужчин, в России для сравнения — 16,2 года у женщин, 15,9 у мужчин. Бывают случаи, когда корейская парочка первый раз целуется только на сотый день «отношений» (конечно, такое случается не очень часто и в основном среди подростков, но тем не менее), до этого они просто ходят везде вместе, внешне их отношения скорее выглядят как дружеские.
Боязнь и, как следствие, неумение корейцев заводить отношения — залог процветания многочисленных брачных агентств, их огромные баннеры с рекламой, обещающей наконец найти любовь всей вашей жизни, развешаны по всей стране. Не знаю, как корейцы знакомятся с понравившимися соотечественницами, но в случае с иностранками это каждый раз происходит примерно так: сначала корейцы (как правило, это компания) встают на расстоянии метров 20 от понравившихся им девушек, затем в течение порядка 15–30 минут они очень медленно приближаются к особам женского пола и только затем пытаются завязать разговор.
Стоит сказать, что лет в 35–40 корейские мужчины начинают чувствовать себя более сексуально раскрепощёнными и нередко прибегают к эскорт-услугам. Поэтому проституция в стране распространена довольно широко, значительная часть проституток — гражданки стран СНГ и Юго-Восточной Азии. Практически в любом норэбане (караоке-клубе) можно заказать себе не только комнату с необходимым оборудованием, но и девушек, которые составят гостям компанию. Своими публичными домами на всю страну славится и так называемый Техас — русский район в центре Пусана, второго по величине города Южной Кореи. Основную массу клиентов борделей составляют белые воротнички за 40.
Своими публичными домами на всю страну славится и так называемый Техас — русский район в центре Пусана, второго по величине города Южной Кореи.
Средний возраст
первого сексуального контакта в Южной Корее составляет 23.9 года у женщин и 21,8 — у мужчин.
Аборты в стране законодательно запрещены, противозачаточные таблетки продаются только по рецепту. В целом уровень сексуального образования корейцев достаточно низок. В первую очередь в силу того, что секс обсуждать не принято. До 2006 года даже реклама контрацептивов в медиа была запрещена законом. Незамужние кореянки редко используют противозачаточные, так как боятся посещать гинеколога — появление незамужней женщины в приемной врача-гинеколога может вызвать неодобрительные взгляды или даже комментарии со стороны окружающих. Хранить невинность до брака в консервативной Южной Корее по-прежнему считается очень важным, некоторые молодые люди даже отказываются от отношений с «нечистыми» девушками. В общем, с сексуальными свободами дела в стране обстоят довольно печально — южнокорейцы по-прежнему ориентируются в первую очередь на христианские духовные скрепы и традиционные ценности.
Южная Корея, мягко говоря, не самое благоприятное место для любителей лёгких наркотиков. За распространение запрещённых веществ можно получить приличный срок — от пяти лет и вплоть до пожизненного или даже смертной казни (последнее — в теории, на практике к наркоторговцам высшая мера не применяется). За простое хранение — до пяти лет лишения свободы. Марихуану или гашиш здесь достать крайне сложно, проще всего это сделать в тусовочных районах больших городов, причём продают наркотики, как правило, иностранцы. Спрашивать у корейцев о том, где достать «покурить» не стоит — за это на вас могут и донести в полицию (практика доносов здесь распространена, ничего зазорного в них большая часть корейцев не видит, а государство финансово поощряет доносчиков). Если вам всё же удалось достать желаемое, употреблять его лучше у себя дома и никому об этом не рассказывать. В клубах можно достать экстази или метамфетамин, но употреблять его на месте не рекомендуется — иногда полиция заходит на тусовки и прямо в клубе берет у всех, кто кажется подозрительным, волосы или мочу для теста на наличие наркотических веществ в организме. В случае их обнаружения любителя наркотиков даже могут посадить — за хранение. Из-за того, что достать наркотики крайне тяжело, цена на них соответствующая — не менее 20-30 долларов за грамм самого захудалого гашиша, говорят, что цена за приличный товар может достигать 100 долларов. Но даже если очень хочется, лучше всё же перетерпеть — как и во многих других странах Азии, с попавшимися на запрещенных веществах иностранцами в Корее церемониться не привыкли.
Фотографии: blogs.ft.com, Flickr.com/koreanet, Flickr.com/vincentraal
Комментарии
Подписаться