Грамматика свободы: Зачем идти на новую выставку в «Гараже»

Сегодня в «Гараже» открывается масштабная выставка «Грамматика свободы/Пять уроков», на которой будут показаны работы из коллекции Arteast 2000+, музея современного искусства Любляны. Экспозиция будет посвящена представителям удивительно плодовитой восточноевропейской школы акционизма и концептуального искусства, которая зародилась в начале 1960-х как отражение стремительно накаляющейся обстановки в странах социалистического лагеря.

Как ни странно, настроения, витающие в российском обществе сейчас, наверное, мало чем отличаются от тех, что назревали в Югославии в 1970-х, когда Тито отчаянно громил либералов и реформистов, дабы не допустить ослабления своего режима. Мы решили рассказать вам о наиболее интересных и важных представителях постмодернистского искусства стран Восточной Европы, чтобы хоть чуть-чуть разобраться в том, откуда мы пришли и куда идём.

Марина Абрамович

Задолго до того, как подружиться с креативным директором Givenchy, сделать перформанс с Джей-Зи, начать снимать фильм о Джеймсе Франко и превратиться в культовую фигуру мирового масштаба, Марина Абрамович была обычной югославской девочкой, страдающей от тирании матери-коммунистки и ищущей любые возможности для свободного самовыражения. К слову, такой вот девочкой она оставалась до 29 лет, пока не решилась сбежать в Голландию, подальше от материнского взора, после чего её творческий потенциал и начал по-настоящему раскрываться. Наиболее примечательной её работой югославского периода была, пожалуй, серия перформансов «Освобождение», в которых художница, как несложно догадаться, исследовала феномен свободы. Всего в этой серии было три перформанса: освобождение голоса, освобождение памяти и освобождение тела — проводились они в условиях жёсткого комендантского часа, так как по наказу матери Марина должна была быть дома не позднее десяти вечера, что придавало всему представлению небольшой налёт иронии.

Абрамович не первый, но, возможно, важнейший представитель восточноевропейского перформанс-арта, несмотря на то что работала она по большей части в Западной Европе и Америке. Действительно, в большинстве её работ, будь то совместные перформансы с голландцем Улаем, с которым её связывали довольно долгие и сложные отношения, или более поздние акции, практически не чувствуется причастность к тому гигантскому художественному кластеру, родившемуся больше 50 лет назад в центре коммунистической Европы. Однако самую престижную награду в своей карьере, «Золотого льва» Венецианской биеннале, и, следовательно, окончательное признание критиков художница всё же получила в 1997 году за работу «Балканское барокко», в рамках которой она чистила щёткой 1500 окровавленных костей в память о жертвах войны в Югославии. Но в чём же её главная заслуга? Как-то в интервью газете LA Weekly Абрамович сказала: «Перформанс должен быть мейнстримовым искусством. Именно за это я и борюсь». Стоит отметить, её борьба даёт плоды.

Группа Gorgona

В истории югославского концептуализма вряд ли можно выделить объединение, сравнимое по влиянию с группой «Горгона». Основанная в конце 1950-х и просуществовавшая около десяти лет, группа стала фундаментом, на котором в дальнейшем строился дворец восточноевропейского поставангарда. Сердцем «Горгоны» были художники Йосип Ваништа, Юлие Книфер, Марьян Евшовар и ещё некоторые их друзья, хотя Ваништа не раз многозначно заявлял: «„Горгона“ не была объединением художников». Впрочем, они действительно не были классическими художниками, их творчество шло много дальше существовавших тогда академических границ и оставило после себя терпкий нигилистический привкус. Как ни странно, в отличие от других авангардных объединений того времени у группы не было программы, а тем более идеологии, да и вообще «Горгона» — это скорее состояние души, нежели чётко структурированная организация.

Основу деятельности активистов группы составляли выставки в их личном пространстве под названием Sudio G и публикация антижурнала Gorgona, который стал их самым известным проектом. Заправлял журналом Ваништа — в первом номере, например, он просто девять раз напечатал одно и то же изображение пустой витрины. Во втором номере появилась одна из самых узнаваемых работ «Горгоны» — так называемая «извилина», придуманная Книфером, который считал её идеальной антикартиной. «Антиприрода» журнала как раз в том и заключалась, что он не нёс в себе совершенно никакой информативной ценности, а представлял собой скорее серию проектов участников группы и её единомышленников.

Дьёрдь Галантаи

Венгр Дьёрдь Галантаи ворвался в мир искусства, арендовав в 1966 году старую часовню в гор1дке Балатонбоглар у местного священника и превратив её в DIY-галерею. Там он проводил свои «выставки в часовне», по большому счёту это были даже не выставки, а обычные богемные тусовки, сопровождаемые чтением авангардных стихов, просмотром фильмов и созерцанием полотен. Галантаи начал рисовать ещё в школе и даже выигрывал за это дело какие-то призы, но по-настоящему он привлёк внимание именно этими выставками. На волне их успеха художник в 1979 году даже основал центр Artpool Art Research в Будапеште, который посвящён главным образом изучению мирового современного авангардного искусства.

Главная тема художественных исследований Дьёрдя Галантая — символы и их значения. Однако важнейшей чертой его деятельности всё же было то, что она была нелегальной. В коммунистической Венгрии художника обвиняли в распространении западных ценностей и усиленно за ним следили, окрестив «опасным элементом». В 1970-х он начал тайком обмениваться письмами с представителями авангардного искусства со всех концов света, что было нелегко в условиях железного занавеса. Эти переписки и легли в дальнейшем в основу архива центра Artpool Art Research.

Томислав Готовац

Ещё один постмодернистский герой из Югославии, на этот раз представитель акционизма. Начинал Готовац в 1960-х с довольно интимных дадаистских коллажей, изучение которых сейчас очень увлекает критиков. Но главным сумасшедшим Загреба он стал отнюдь не благодаря им. В 1971-м Томислав совершил безумно провокационную по тем временам акцию, пробежавшись голышом по одной из улиц города. Эту же акцию он повторил через десять лет, озаглавив её «Загреб, я люблю тебя», художник на этот раз прошёлся голышом по Илице, главной улице хорватской столицы, после чего повалился наземь и начал целовать асфальт.

Вообще, Готовац был универсальным художником. Самое известное его высказывание гласит: «Когда я открываю утром глаза, я вижу фильм» — как бы подчеркивая ещё одно увлечение мастера. Он даже выработал свой собственный метод просмотра кинолент, позволяющий зрителю отбросить всю фабулу и докопаться до самой сути картины, заключался он просто-напросто в том, чтобы смотреть фильм не один раз, а сразу несколько.

Йон Григореску

Григореску — икона послевоенного румынского концептуализма. От его фотографий так и веет духом суровой коммунистической бытовухи. Он вообще не любил украшательство и изображал всё как есть: свою квартиру, сыр на тарелке, женщин на пляже, обнажённые селфи. Его работы представляют собой что-то вроде симбиоза фотографии или видео с перформансами, с помощью которых он изображает различные символические ритуалы, которые совершает над своим телом. В них отчётливо чувствуется борьба человека, живущего в условиях тоталитаризма. Как можно догадаться, власти его совсем не жаловали, особенно после появления в 1978 году инсталляции «Диалог c Чаушеску».

За пределами Румынии Йон Григореску стал известен сравнительно недавно. В своей стране он, кстати говоря, тоже не особо светился. Все свои работы и перформансы он обычно представлял друзьям и единомышленникам у себя в квартире, которая в каком-то смысле и была центром его творчества. Йон — один из немногих художников, кто сумел очень точно и своевременно передать дух социалистической эпохи.

Саня Ивекович

Саня Ивекович — первая хорватская художница-феминистка. Но в наш гид она попала совсем не поэтому. Сейчас она известна как фотограф и скульптор, но в начале 1970-х во время Хорватской весны, когда художница только начинала, список её специализаций был куда шире  — в её арсенале были даже акции.

Как феминистка Ивекович, конечно, в первую очередь исследует тему места женщины в обществе, но, ей-богу, тут всё не так скучно. После падения Берлинской стены и распада Югославии художница всерьёз увлеклась темой перехода от социалистических реалий к постсоциалистическим, и всё это опять же через призму отношений доминирования/подчинения между полами. Ивекович оказала огромнейшее влияние на новое поколение молодых художников-концептуалистов (феминисток в основном), причём она не то чтобы их многому научила, это влияние скорее мотивационного характера, что связано с политической и социальной активностью художницы, усиленно борющейся за права своих сестёр.

Зофья Кулик

Возможно, самая интересная с точки зрения визуального художница в этом списке, активный популяризатор идей соц-арта. Самые известные и запоминающиеся её работы — это огромные чёрно-белые фотоколлажи, созданные при помощи многократной экспозиции. В начале 2000-х, используя ту же технику, она начала делать то, что назвала «узорами» — многократно повторяющиеся маленькие фотографии, соединяющиеся в орнаменты наподобие арабских. Некоторые из них вполне сошли бы за обложку какого-нибудь популярного колдвейв-альбома.

Первые свои серьёзные работы Зофья создала в рамках дуэта Kwiekulik с художником Пшемыславом Квеком, частью которого она была до 1987 года. Если сейчас её работы кажутся, скорее, декоративными, то тогда это было чистое концептуальное искусство, близкое к акционизму. Например, однажды художники, собрав своих друзей, отправились на «экскурсию» по Варшаве, которую один из них документировал. Гуляя по Варшаве и вступая во взаимодействие с местной средой, они как бы случайно демонстрировали её гнетущий характер. Зофья взяла с собой на экскурсию белый экран, который вешала в самых неожиданных локациях (на кладбище, например) и который, как она позже сама признавалась, хотела использовать в дальнейшем, чтобы проецировать на него ещё один фильм во время показов «Экскурсии».

Группа SOSka

SOSka появилась в 2005 году с лёгкой руки шайки харьковских дебоширов Николая Ридного, Анны Кривенцовой, Сергея Попова и некоторых других, которые захватили одноэтажный дом в центре Харькова и основали там свою сквот-галерею. С этого момента там проводятся регулярные выставки. Участники группы также довольно часто выходят на улицы для проведения различных забавных акций. За первые три года своего существования они успели поиграть в попрошаек на улицах Харькова в масках с лицами видных украинских политиков, полежать на тротуаре перед посольством Германии и демонстративно забрызгать краской предвыборные плакаты всех участников президентской гонки.

SOSka — сильно политизированная группа. Основой их метода является социальная провокация, с помощью которой они выявляют важные изменения, происходящие в обществе. Сейчас, правда, члены группы чаще занимаются кураторством. В 2010 году на одной из таких выставок в харьковском художественном музее, случился конфуз: директор музея, которая дала добро на её проведение, не потрудившись ознакомиться с экспонатами, в день открытия прямо перед телекамерами начала демонтировать некоторые экспонаты и обзывать их «мусором». На следующий день выставку и вовсе закрыли.

Младлен Стилинович

Возможно, в этом списке было уже слишком много людей из Югославии, но ничего не поделаешь — страна действительно породила целую плеяду чертовски крутых художников. И Младлен Стилинович не исключение. В своих работах он очень остроумно иронизирует на тему общества и искусства. Очень популярна на просторах интернета серия его фотографий «Художник работает», на которых он просто лежит с жутко апатичным видом. Позже Младлен пояснил идею, которая легла в основу этой работы, заявив, что на Западе художники не ленивы, а потому они не художники, а производители, что выражается в их чрезмерной озабоченности малозначимыми вещами типа галерейной системы, конкуренции и производства объектов. Восточные же художники, по его мнению, напротив, бедны и ленивы, но лень эта добродетельна, так как они просто не обращают внимания на те незначительные вещи, которыми так увлечены их западные коллеги.

Другая его не менее известная работа, «Эксплуатация мёртвых», уже успела побывать в десятках разных музеев. На ней художник делает отсылки к некоторым умершим вещам, вроде отживших направлений в искусстве (супрематизм) или мёртвых символов (коммунистическая звезда). Вообще, Стилиновича очень любят выставлять, причём не только в родной Хорватии. Его работы хранятся в коллекции нью-йоркского MoMA, парижского центра Помпиду и в других европейских музеях.

Московский акционизм

О московском акционизме имеет смысл говорить скорее именно как о феномене, а не как об отдельных художниках. Чего только в Москве не делали в рамках этого движения: фоткались без штанов на фоне обгоравшего Белого дома, ложились посреди Красной площади, образуя своими телами слово из трёх букв, даже выходили на Лобное место в боксёрских трусах и перчатках с криками «Ельцин, выходи!», «Выходи, подлый трус!».

Ядром этого движения были Александр Бренер, Олег Кулик, Авдей Тер-Оганьян и Анатолий Осмоловский. В их деятельности чётко прослеживалась (да и до сих пор прослеживается) левая риторика, что подтвердил Осмоловский. Если корнем во многом шокирующего венского акционизма была травма вины за начало Второй мировой войны, то корнем акционизма московского была травма поражения левого дискурса. Московские художники вообще довольно сильно отличались от всех остальных: отрицали любые художественные авторитеты и боролись при этом не только с академизмом, но и с концептуализмом, продвигали антиритуализм как противовес ритуализму, который был распространён в том числе среди некоторых центральноевропейских художников, а также вообще полностью отрицали живопись.

Фотографии: Garage, SOSka Group, MOMA