Стукнул 21 год самому культовому шутеру в мире. В 1993 году ребята из id Software выпустили Doom, и всё завертелось. До сих пор в комментариях к новому релизу с красивой графикой и сложным сюжетом олдфаги ностальгически вздыхают: «И всё равно Doom лучше». 

Основатели компании id Software программист Джон Кармак и дизайнер Джон Ромеро в свои 20 с небольшим стали не просто миллионерами, но легендой игровой индустрии. В Doom стали играть все: от школьников, которые выпросили у родителей денег на палёный диск с рынка, до бородатых геймеров, приспособивших игру под себя. «Все знают, что такое Doom, — это демоны и дробовики» — больше ничего и не нужно.

Уже через год id Software выпустила вторую часть Hell on Earth с таким же незамысловатым сюжетом, неизменным полчищем монстров и бензопилой. Через десять лет Кармак решился на выпуск третьей части. Этим летом нам наконец показали тизер четвёртого Doom, а на QuakeCon этого года избранные смогли увидеть демо-версию. Или что-то похожее на неё, потому что id Software по традиции держит все детали игры в секрете от общественности. 

FURFUR предлагает прочитать отрывок из книги «Властелины DOOM. Как двое парней создали игровую индустрию и воспитали целое поколение геймеров»  издательства «Манн, Иванов и Фербер». Дэвид Кушнер, журналист и геймер со стажем, прошёлся не только по истории создания Doom, но не забыл рассказать о Dangerous Dave, Wolfenstein и, конечно, Quake.

 

Doom: Как появился шутер, изменивший всю индустрию игр . Изображение № 1.

§10 Поколение DOOM

   

«Некогда скучный PC теперь стал очень мощной машиной. Впервые в истории аркадные игры столь популярны на PC. Плотина прорвана»

   

С

пустя десять лет, однажды декабрьским утром 1993 года, сенатор Либерман вернулся к вопросу насилия в играх, начав слушания федерального масштаба. Звучало много пылких высказываний со стороны свидетелей-экcпертов, которые порицали новый бич. Доктор Юджин Провенсо, профессор, написавший книгу под названием «Дети поколения видео: пытаясь разобраться в Nintendo», заявил, что «видеоигры чрезмерно жестоки, вызывают сексистские и расистские настроения». Роберт Чейз, президент Национальной ассоциации образования, предположил, что игры провоцируют жестокость в реальной жизни. «Из-за того, что они больше активны, чем пассивны, [видеоигры] могут сделать впечатлительных детей нечувствительными к жестокости, — сказал он. — Они, по сути, пропагандируют ее как единственно возможное решение, поощряя участников за убийство своих врагов самым извращенным из всех мыслимых и немыслимых способов».

На следующий день компания id Software выпустила DOOM.

В двухстах футах от Ваксахачи, в Американском подразделении лаборатории по изучению сверхпроводящего суперколлайдера в своем кресле сидел Боб Мастейн. Он был напуган. И не только он. В другом конце комнаты громко кричали его коллеги, такие же напряженные и возбужденные. Это уже стало традицией в обеденное время. За всю историю изучения физики частиц на самом навороченном оборудовании они не видели ничего настолько устрашающего, как огненные шары, которые летали у них экранах. Ничто и никогда не оказывало на них столь мощного воздействия, как DOOM.

В это время в нескольких милях отсюда исполнитель рок-группы Nine Inch Nails Трент Резнор вальяжно спускался после концерта со сцены — толпа поклонников ревела в ожидании автографов. Подбежали охранники. Трент помахал фанатам и стал пробираться к своей гримерке. У него не было времени на общение с публикой, его ждали дела поважнее. Он предпочитал компьютер любым наркотикам, пиву и женщинам. Пришло время запускать DOOM.

Подобного рода истории случались по всем миру с тех пор, как 10 декабря игра попала в сеть Висконсинского университета. Без какой-либо рекламной кампании, маркетинга и шумихи со стороны СМИ DOOM за ночь стала феноменом в онлайн-пространстве.

Школы, корпорации, правительственные учреждения, оснащенные мощными компьютерами, высокоскоростными модемами и, что самое важное, располагающие кадрами, достаточно знакомыми с технологиями, чтобы заставить все это работать, были захвачены игрой. За первые выходные с момента выхода DOOM компьютерные сети регулярно падали из-за играющих и качающих игру людей. Жаждущие попробовать игру геймеры заполонили America Online. «В ту ночь, когда вышла DOOM, желающих заполучить ее были толпы, — сказала Дебби Роджерс, модератор игровой ассоциации AOL. — Если бы мы не находились на другом конце линии, дошло бы до телесных увечий!»

Спустя несколько часов после выпуска игры системный администратор Университета Карнеги — Меллон опубликовала онлайн-сообщение, в котором говорилось: «С момента выхода DOOM мы обнаружили, [что игра] тормозит локальную сеть студенческого городка… Сотрудники службы технической поддержки просят не играть в сетевом режиме, так как это сильно снижает возможность студентов пользоваться локальной сетью. Не исключено, что нам придется отключить компьютеры тех, кто пренебрегает этим предупреждением. Еще раз просим вас не играть в сетевом режиме».

Компания Intel запретила DOOM, как только поняла, что их система «висит». Texas A&M стерла ее с компьютерных серверов. DOOM стала такой проблемой, что смотритель лаборатории в Университете Луисвилля создал специальную программу, устраняющую ее. «Народ несется сюда, сшибая друг друга, чтобы поиграть в игру, — сказал он. — [Поэтому] нам пришлось написать небольшую программку, которая стирает DOOM». Первые критические отзывы вторили восторженной реакции геймеров.

Журнал PC Week назвал DOOM «шедевром 3D». В Compute выразили мнение, что игра знаменует собой новую эру компьютерных игр: «Некогда скучный PC теперь стал очень мощной машиной. Впервые в истории аркадные игры столь популярны на PC. Плотина прорвана».

Других переполняло смешанное чувство шока и интереса: еще ни одна игра не вбирала в себя столько насилия и крови. «Сиквел Wolfenstein, сделанный в 3D, получился гораздо круче, но вместе с тем и гаже, — писал обозреватель лондонской The Guardian. — Эта игра не для детей и точно не для тех, у кого слабые нервы». По словам другого корреспондента, «игра так грамотно сделана и настолько устрашает своим реализмом, что, чем дальше вы углубляетесь в эти мрачные комнаты, тем ближе наклоняетесь к компьютеру — а это лишь говорит о вашей готовности как можно глубже погрузиться в другую реальность, созданную в этой игре». Обозреватель считал, что DOOM стала настоящим «киберопиатом».

А еще игра была дойной коровой. Уже в день ее выпуска разработчики получили прибыль. Даже если предположить, что всего один процент пользователей, загружавших пробную версию, покупали оставшиеся эпизоды, заказы на 100 тысяч долларов поступали ежедневно. Однажды в пресс-релизе парни пошутили, что когда-нибудь DOOM станет «причиной номер один спада производительности в компаниях по всему миру». И это пророчество сбылось; казалось, оно затронуло и их самих.

«Спокойной ночи, макака! — крикнул Ромеро. — Лучше бы тебе, мать твою, пригнуться! Отвали, сукин сын! А ну, получи!» Шон Грин согнулся перед компьютером в офисе id, потной ладонью теребя мышку и слушая все эти вопли и оскорбления, доносившиеся из-за стены. Шона наняли для осуществления технической поддержки DOOM, но это было незадолго до того, как ему сделали более привлекательное предложение — стать спарринг-партнером. Из-за того что комнаты располагались по соседству, Шон регулярно наблюдал смертельную схватку, которую устраивал Ромеро — он был прирожденным геймером: Хирургом, как Том окрестил его, когда парни работали над Wolfenstein. Шон быстро прижился в компании и даже заменил собой Тома, став закадычным другом Ромеро и его товарищем по играм. Теперь, к своему большущему удивлению, он пожинал плоды. «Давай, мартышкин хрен! — орал Ромеро, ударяя кулаком по стене. — Кто твой папочка? А ну-ка!» Шон посмотрел на часы. Ровно восемь утра. «Блин, — подумал он. — Вот и еще один день прошел впустую, за игрой». Игры с Ромеро занимали столько времени, что не оставалось ни секунды ни на работу, ни на еду, ни на сон. А теперь Ромеро превращал все это в бесконечную безумную гонку, сыпля оскорблениями как сапожник. Самым агрессивным жестом, который обычно позволяли себе геймеры, было закатывание глаз. Но DOOM, понял Шон, требовала большего. Выиграв следующий раунд, он ударил по стене и закричал: «Получи-ка, ублюдок!» Ромеро одобрительно загоготал. Вот как, по их мнению, следовало играть.

Ромеро не знал удержу в своем лихачестве. Разнос офиса в щепки уже давно стал делом обычным. Клавиатуру разбивали вдребезги об столы. Старые мониторы скидывали на пол.

Doom: Как появился шутер, изменивший всю индустрию игр . Изображение № 2.

   

Адриан купил матери новый дом в более безопасном районе. Ромеро подарил свой старый Cougar менеджеру местного ресторана мексиканской кухни, у которого часто бывал, а также отправил бабушку с дедушкой отдохнуть в Лас-Вегас.

   

Однажды даже Кармак принял в этом участие. Как-то раз Ромеро случайно запер себя в кабинете. Услышав его мольбу о помощи, Кармак потрещал пальцами, подумал и пришел к наиболее очевидному решению:

«Знаешь, а у меня в кабинете есть боевой топор». Дело в том, что Кармак не так давно выложил пять тысяч долларов за топорик с острым лезвием, сделанный на заказ; он очень напоминал реквизит из Dungeonsand Dragons. Когда остальные парни сгрудились вокруг него, скандируя:

«Боевой топор! Боевой топор! Боевой топор!» — Кармак пришел на помощь Ромеро, разрубив дверь в щепы. Она потом несколько месяцев простояла в коридоре.

Парни находились на вершине успеха. Хотя DOOM не переплюнула такие хиты, как Mortal Kombat и Myst, это была самая крутая игра андеграунда со времен Wolfenstein и Keen. Команда id превратилась в бесспорных властителей рынка shareware, приближаясь к многомиллионной годовой прибыли. И, как вскоре стало известно, это было только начало. С помощью жителя Нью-Йорка по имени Рон Чеймовиц они собирались покорить розничный рынок. <…>

Прилетев в Техас на встречу с молодыми миллионерами, он был крайне удивлен, увидев группу косматых подростков в шортах. Их офис был захламлен сломанными компьютерами, пустыми коробками из-под пиццы и скомканными банками из-под содовой. Это никак не вязалось с тем, что можно назвать деловой хваткой, быстро понял Рон. Он во всех подробностях рассказал парням о своей компании и эксклюзивной идее заполонить своим товаром 2200 магазинов Wal-Mart, но те не выказали никакого интереса. Они знали, что, продавая shareware, они легко обходили посредников и получали за свой продукт чистую прибыль. Более того, они не собирались отказываться от рабочей модели shareware. Тогда зачем им при таком раскладе GTI?

Но Рон не отступал. «Послушайте, — сказал он, — возможно, вы продадите сотню тысяч копий DOOM в пробном формате. Но я уверен, если вы предоставите мне версию игры для розничной торговли, эдакую DOOM II — пока назовем ее так, — я думаю, что смогу продать 500 тысяч копий». Парни остались непреклонны. Рон вернулся в Нью-Йорк, но потом еще дважды приезжал в Техас с тем же предложением. Наконец в id озвучили свои условия. Они согласятся только в случае, если к ним не будут относиться как к обычным разработчикам. Они хотят оставить за собой абсолютный контроль за креативной составляющей и право быть владельцами своей интеллектуальной собственности. И еще они настаивают, чтобы их фамилии указывались на видном месте на всех продуктах: пусть все знают, что игра создана не GTI, а id. Рон принял условия и выделил 2 миллиона долларов на DOOM II. Эта сумма была гораздо больше потраченной парнями на разработку всех своих игр, вместе взятых. DOOM, несмотря на успех, все же относилась к компьютерному андеграунду. DOOM II, над которой они незамедлительно начали работать, выведет их на уровень мейнстрим.

DOOM II прекрасно вписывалась в теперь уже проверенную временем уникальную формулу производства розничного продукта, основанную на выпуске в формате shareware, как это происходило с Commander Keen и Wolfenstein 3D. Это был оптимальный способ выжать все что можно из нового графического движка Кармака. DOOM II будет всего лишь новым набором уровней, построенных на оригинальном движке DOOM. И пока художники и дизайнеры работали над сиквелами, Кармак мог спокойно трудиться над своим следующим не менее потрясающим открытием.

Получая хорошие деньги от DOOM, а также предвкушая прибыль от DOOM II, парни не стали долго ждать и решили тратить деньги. Они были филантропами. Адриан купил матери новый дом в более безопасном районе. Ромеро подарил свой старый Cougar менеджеру местного ресторана мексиканской кухни, у которого часто бывал, а также отправил бабушку с дедушкой отдохнуть в Лас-Вегас. Кармак накупил на 3200 долларов компьютерного оборудования для бывшего учителя информатики в школе Shawnee Mission East. «Я хотел подарить ему то, что позволило бы ему изучать другие сферы, — объяснил он, — а не только то, о чем написано в книжках». А еще он отложил 100 тысяч долларов, чтобы вытащить из тюрьмы одного старого школьного друга.<…>

«Привет, — сказал Ромеро Кармаку, придя на работу, — хочу показать тебе кое-что». Он запустил DOOM — или по крайней мере то, что должно ею быть, — на своем компьютере. Вместо обычной на экране появилась заставка фильма Star Wars. Парни увидели не свою знакомую комнату, которая отображалась в первые секунды игры, а какую-то маленькую, отделанную сталью комнатенку. Ромеро ударил по клавише «пробел» — и дверь открылась. «Остановите этот корабль!» — скомандовал голос на экране. Кармак смотрел, как Ромеро бежал вдоль по коридору мимо дроидов, белых штурмовиков, лазерных пистолетов, слышал выкрики Дарта Вейдера. Какие-то хакеры полностью изменили DOOM, превратив ее в версию Star Wars. «Ого, — подумал Кармак. — Дельце обещает быть интересным. Все-таки мы поступили правильно».

«Поступили правильно» относилось к тому, что DOOM программировалась таким образом, чтобы все желающие могли легко создавать что-нибудь подобное: Star DOOM, модификацию (или мод) оригинальной игры. Эта идея пришла парням в голову после знакомства с ранними модификациями Wolfenstein 3D в исполнении геймеров. Данное явление застало Кармака врасплох даже несмотря на то, что он и сам уже давно взламывал игры, например Ultima. Моды Wolfenstein были иными, потому что геймеры, не найдя код, с помощью которого они могли бы прибавить своему персонажу здоровья, просто меняли его вообще, скажем, боссов на Барни.

Хотя Кармака и Ромеро поразило увиденное, вместе с тем оно вызвало у них и определенное беспокойство из-за разрушительного качества модификаций. Игроки должны были стереть оригинальный код Wolfenstein и заменить его собственным, но при этом обратного пути уже не было. Для DOOM Кармак так упорядочил базу данных, чтобы геймеры могли менять звук и графику, ничего при этом не разрушая. Он создал подсистему, отделявшую данные на носителе, называемые WAD (акроним, предложенный Томом Холлом и обозначавший Where’s All the Data?), от основной программы. Всякий раз, когда кто-нибудь запускал игру, программа начинала искать файл WAD, чтобы загрузить звук и изображения. Таким образом, основную программу можно было положить в другой WAD, не повредив при этом оригинальный контент. Кармак к тому же закачал анализ исходного текста для редактуры уровней DOOM и программы-утилиты, чтобы обеспечить хакеров подходящими инструментами для создания дополнительных элементов игры.

Doom: Как появился шутер, изменивший всю индустрию игр . Изображение № 3.

   

Все диву давались, как у id получается обогнать такие компании, как Microsoft или IBM, выставив их в неприглядном свете: по сравнению с id они казались устаревшими.

   

Это было радикальным шагом, достойным сравнения с диском Nirvana, как если бы тот вышел с набором инструментов, с помощью которых слушатели могли наложить свои голоса на музыку вместо Курта Кобейна. Хотя программы, позволявшие редактировать уровни, существовали и раньше, ни один программист — не говоря уже о владельцах компании — никогда не выдавал всех секретов своего бизнеса. Геймеры не имели доступа к графическому движку Кармака, но тех инструментов, которые он выложил во всеобщее пользование, было более чем достаточно, чтобы развязать им руки. Такой подход являлся не просто щедрым жестом, в нем прослеживалась особая идеология: это вдохновляло геймеров и, в свою очередь, ослабляло хватку корпораций. Мальчишка из Канзас-Сити, мечтавший о собственном компьютере, превратился в 23-летнего владельца многомиллионной компании и мог теперь делать все, что хотел. Например, популяризировать этику хакера.

Но этот поступок не снискал всеобщего одобрения. У всех сотрудников компании, кроме Ромеро, еще одного программиста id с мозгами хакера, щедрость Кармака вызывала ужас — особенно среди более консервативно настроенных партнеров, таких как Джей и Кевин. «Это же безумие, — возмущался Кевин. — Никто и никогда не отдавал свои инструменты в свободный доступ. Мы просто обязаны следить за легальной стороной вопроса. А что если кто-нибудь возьмет наш контент, объединит его со своим продуктом и выпустит? Что если кто-нибудь позаимствует наши разработки из интернета и продаст в розничных магазинах? Мы что, станем конкурентами собственного продукта?»

Кармак лишь закатывал глаза. Они вообще ничего не понимают, считал он, потому что они не программисты, а значит, просто не могут испытать всей хакерской радости. Да и геймерами их тоже сложно назвать. Они не были частью игрового сообщества, которое постепенно зарождалось в городе. К большой радости Кармака, Ромеро пришел ему на выручку. «Чуваки, — сказал он, — не так уж много денег мы потеряем. Мы ведь сейчас настоящие богачи. Велика беда! Да кому какое дело?!» <…>

Инструменты хакеров стали еще одним средством погружения в то, что и без того уже было самой иммерсивной игрой. Благодаря DOOM геймеры оказались в очень быстром мире 3D. Игра поместила соперников на арену, где они могли вести смертельные бои, убивая друг друга. Инструменты для модификации позволяли программистам подобно скульпторам изваять что-нибудь в соответствии со своими сакральными мечтами. Игра превращала их в маленьких божков. Хакеры DOOM начали бесплатно обмениваться уровнями на форумах AOL, CompuServe и по всему интернету. У геймеров, которые пропускали занятия в школе из-за того, что вели бои не на жизнь, а на смерть, теперь появилась еще бóльшая зависимость: они занялись хакерством. Они могли сидеть за этим занятием круглосуточно. Они даже делали это голышом; в компьютерной лаборатории Университета Тэйлора геймеры раздевались на регулярно проводимых «голых вечеринках». DOOM оказалась не просто игрой, а отдельным пластом культуры.

И этот пласт только добавлял беспокойства скептикам в рядах сотрудников id. Многочисленные споры в компании привели к тому, что Джею разрешили опубликовать некое подобие юридических требований для будущих хакеров DOOM. «Компания id Software не требует никакой платы и никаких роялти, — заявил он онлайн. — Вы вправе брать плату за свою работу; ваши утилиты не будут работать с пробной версией DOOM. Вы должны понимать, что ваша утилита не является продуктом компании id Software, а значит, мы не будем оказывать ему поддержку, равно как и DOOM, после того как данные будут вами изменены. Пожалуйста, включите некоторые юридические тексты в свою утилиту, чтобы порадовать наших юристов; мы оставляем за собой право выдвигать и иные условия; уведомляю также, что что-то из вышеперечисленного может и не войти в финальный вариант документа. Все будет зависеть от моего настроения в тот момент… Сожалею, что пришлось это писать. С помощью таких нехитрых правил мы планируем держать процесс под контролем».

Но вот чего-чего, а контроля в id Software становилось все меньше.

К весне 1994 года у id появилось новое сообщение на автоответчике:

«Если вы звоните, чтобы обсудить свои гениальные идеи, как заработать на нашем продукте, нажмите пять». По мере развития феномена DOOM на них стали обращать внимание крупные лиги. Universal Pictures с Айваном Райтманом, режиссером «Охотников за привидениями» и Stripes («Добровольцы поневоле»), получила права на экранизацию игры. Другие компании, включая и Lucas Arts Джорджа Лукаса, начали разрабатывать похожие игры. Даже Microsoft, настоящий локомотив в индустрии, была очарована; руководство видело в DOOM идеальную возможность продемонстрировать совершенно новые мультимедийные характеристики своей операционной системы Windows.

Чтобы во всей красе показать потенциал Windows, компания Microsoft уговорила Джона Кармака портировать короткую демо-версию игры. Закончилось все тем, что корпорация использовала игру на Конференции разработчиков компьютерных игр, демонстрируя мощь своей платформы. «Компания Microsoft обязуется предоставить в Windows первоклассные мультимедийные функции», — заявил Брэд Чейз, генеральный менеджер подразделения персональных операционных систем Microsoft. Он сказал, что игры являются одними из «самых крупных и наиболее важных приложений мультимедиа».

Все диву давались, как у id получается обогнать такие компании, как Microsoft или IBM, выставив их в неприглядном свете: по сравнению с id они казались устаревшими. Парни превратили феномен shareware в образец для подражания и, более того, сделали предметом зависимости. DOOM была настолько привлекательной, что всем в обязательном порядке хотелось получить всю дозу. Кто-то даже назвал игрушку heroinware. Журнал Forbes опубликовал восторженную статью под заголовком «Прибыль из андеграунда», рассказав в ней, как парни обставляли компанию Microsoft. «Компания id Software, которую держат частные лица, не выпускает акций, — говорилось в статье, — но, судя по тем показателям рентабельности продаж, которыми я располагаю, на их фоне Microsoft выглядит второсортной цементной компанией». Автор подсчитал, что оцененный в 10 миллионов долларов доход id обеспечит ей такую маржу прибыли, что она превзойдет маржу Microsoft. <…> 

Doom: Как появился шутер, изменивший всю индустрию игр . Изображение № 4.

   

Как у всякой настоящей рок-звезды, у id были свои сложности. Из-за жестокости DOOM Китай подумывал о ее запрете, а Бразилия объявила игру вне закона.

   

The New York Times, USA Today и Variety, отраслевой журнал киноиндустрии, публиковали статьи на тему делового и культурного прорыва DOOM. Журналисты приезжали в Даллас посмотреть, кто же стоит за данным феноменом. Каково же было их удивление, когда они видели длинноволосых геймеров с дорогущими Ferrari по 200 тысяч долларов. Компания id не просто выпускала убийственный продукт. Парни являлись предвестниками чего-то нового, небывалого: богатые креативные молодые люди, пренебрегающие традиционным развитием бизнеса ради столь странной, непонятной и многим неизвестной на то время штуки — интернета. «Все говорят о мощи информационной магистрали, — хвастливо заявлял Джей корреспонденту газеты The Dallas Morning. — Мы тому живое доказательство». Индустрии была нужна рок-звезда. И ею стала компания id. 

Как у всякой настоящей рок-звезды, у id были свои сложности. Из-за жестокости DOOM Китай подумывал о ее запрете, а Бразилия объявила игру вне закона. Даже Wal-Mart, основная точка розничной продажи DOOM II, начинала предъявлять претензии к ее содержанию. Но из-за того что DOOM стали позиционировать как очередной пример агрессии в играх, были предприняты предохранительные меры. Со времени федеральных слушаний сенатора Либермана, проходивших в декабре 1993 года, индустрия сумела найти способ, снижающий угрозу правительственного вмешательства. После другого слушания 1994 года была создана Ассоциация цифрового программного обеспечения (IDSA) — торговая организация, представлявшая всех основных издателей, вступивших в нее с целью саморегулирования. К осени 1994 года IDSA внедрила систему Entertainment Software Rating Board (ESRB), которая составляла рейтинги, так же как в киноиндустрии: T для подростков, M для взрослых. Первой игрой, получившей оценку по этой шкале, была DOOM II.

Id не только остались безнаказанными, но и, напротив, начали считать свой имидж плохих парней крайне привлекательным. По иронии судьбы, слушания оказались предвестником новой, более жестокой эры видеоигр. Night Trap компании Sega продавалась по всей стране. С системой рейтингов издателям было проще выпускать более провокационный контент. Даже Nintendo присоединилась к этому поветрию, планируя новую версию Mortal Kombat II — с реками крови и прочим. Но ни один разработчик не был на таком счету, как id. Теперь, когда СМИ и фанаты попритихли, им требовалось новое лицо, кто-то, на кого можно было бы молиться. Мало кто отваживался конкурировать с id. Когда наступило время определиться с лидером команды, Джон Ромеро подошел не только идеально — он был единственным, кто претендовал на эту позицию.

«Мы недостойны, мы недостойны, мы недостойны», — пели геймеры, кланяясь до земли Ромеро. В Остине стоял жаркий день. Ромеро и Шон Грин находились внутри Austin Virtual Gaming — магазина площадью в 600 квадратных футов, расположенного над кофейней на главной улице недалеко от Техасского университета. Пятеро подсевших на DOOM геймеров с зоологического факультета и местные высокотехнологичные компании вложили деньги, открыв это местечко несколько недель назад. Очевидно, они были не единственными в городе, кто подсел на демоническое детище id. Поэтому они объединили в сеть множество ПК с экранами в 27 дюймов и стали брать с геймеров по восемь долларов в час за смертельный бой. Сегодня здесь проходил первый официальный турнир DOOM. К вящей радости нескольких десятков геймеров, собравшихся вокруг мониторов, Ромеро — один из создателей игры — тоже собирался сразиться. Хотя мало кто из присутствующих видел раньше фото Ромеро, все сразу догадались, что тот парень в черной футболке с милитаристическим логотипом DOOM на груди и надписью курсивом «Автор» на спине и есть Ромеро. Эта футболка была его идеей. После того как парни выпустили целое море рекламных маек, Ромеро предложил сделать еще серию с такой надписью — специально для себя. Он даже послал такую футболку матери с надписью: «Автор игры — мой сын». (У Кармака была своя любимая версия — желтый смайлик с кровоточащим пулевым ранением во лбу.)

Ромеро всюду появлялся в этой футболке — в офисе, городе, на игровых конференциях. Она обладала «эффектом Моисея»: обнаружив в толпе Ромеро, геймеры расступались. Самые смелые, с потными ладонями и трясущимися от волнения руками, осмеливались приблизиться к своему кумиру. Впервые это случилось возле компании Comp USA: клерк робко шел по пятам за Ромеро, который садился в свою желтую Testarossa, а потом попросил у него автограф. Впоследствии такие вещи стали происходить регулярно, особенно после того, как Ромеро облачился в футболку «Автор». Геймеры начали не просто просить автограф, но в прямом смысле слова падать ниц и петь «мы недостойны» — припев, которым персонажи Saturday Night Live, Уэйн и Гарт, удостоили его королевское величество. Остальные парни из id не могли в это поверить. Они даже чувствовали некоторую неловкость: «Мы же не Metallica, чтобы они так себя вели, — мы геймеры!» <…>

Компания id правила миром; Ромеро с легкостью убеждал всех в том, что они крутые ребята, а будут еще круче. «План, — заявил он онлайн, — [состоит в том], чтобы пересадить весь мир на операционную систему NeXTSTEP, соединить всех между собой в интернете и сделать так, чтобы все разъезжали на Testarossa TR512».

Когда летом 1994 года Ромеро появился в Остине, чтобы сразиться в DOOM, он был настоящим богом для геймеров. Фанаты начали, как всегда, кланяться, а один журналист подошел к нему и спросил, зачем он приехал на турнир. Ромеро, выпятив грудь колесом и указав на Шона, ответил: «Мы можем побить кого угодно!» Парни заняли места среди других игроков. В зале стояла тишина, было лишь слышно, как быстро пальцы стучат по клавиатуре. Но все изменилось, как только ребята из id начали играть. Ромеро засадил пару пуль в своего врага и заорал: «А ну-ка получи, ублюдок!» Застенчивый парень, сидящий за соседним компьютером, воззрился на него в ужасе. Шон знал этот взгляд — взгляд геймера, который никогда не слышал настоящих, смачных ругательств, — он и сам был таким, когда впервые услышал, как Ромеро набросился на него с оскорблениями во время игры. Но теперь уже Шон профессионал. «Проглоти, придурок!» — крикнул он, выпустив несколько зарядов из своего BFG. Геймеры сжались. Им еще предстояло этому научиться.