30 лет кошмара: Как Фредди Крюгер стал самым узнаваемым злодеем в истории ужасов

Уэс Крэйвен, ныне в основном мастерящий комиксы и ведущий милейший инстаграм с котиками и пенсионерскими отпускными фотографиями, в 1970-х годах представлял генерацию режиссёров нового хоррора, которые отказались от добывания страха в мире древних чудовищ, мертвецов, призраков и прочей мистики и сосредоточились на вполне реальном ужасе, столкновение с которым возможно в обыденной жизни. Этому помогали стремительно развивающиеся СМИ, регулярно публиковавшие леденящие кровь истории из соседних штатов, общее движение американского кино в сторону реалистического изображения, сексуальная революция и, как следствие, раскрепощение киноэстетики в сторону натурализма.

В этот период выходят «Хеллоуин» Джона Карпентера, «Челюсти» Стивена Спилберга, «Техасская резня бензопилой» Тоуба Хупера. Одним из первых фильмов был «Последний дом слева» Уэса Крэйвена — экранизация шведской баллады «Дочери Тёре из Вэнге» с изнасилованиями, героином, бензопилой и прочими радостями для любителей весело провести время в кинотеатре. Фильм при скромном бюджете собрал огромную кассу, и с экранов полились реки бутафорской крови; родился по сей день здравствующий жанр, названный слэшером. До своего opus magnum Крэйвен также снял классические уже «У холмов есть глаза» и «Болотную тварь».

Идея «Кошмара на улице Вязов» появилась у режиссёра после прочтения статьи из TheLos Angeles Times. В ней рассказывалось о серии смертей во сне среди камбоджийских беженцев — в то время в Камбодже лютовал Пол Пот, и некоторые дети не могли спать, поскольку во сне их посещали кошмары с родины, и умирали от истощения. Тогда Крэйвен и придумал некоего маньяка, посещающего подростков во сне. Название «Кошмар на улице Вязов» должно было на раз отпечатываться в голове нормального американца — оно напоминает об убийстве Джона Кеннеди на улице Вязов в Далласе (хотя затея названия была всего лишь в том, чтобы создать ощущение «чисто американского» места), а главного героя режиссёр обозвал именем парня, который издевался над ним в школе.

Итак, в 1981 году сценарий был готов, но его не брала ни одна студия: слишком рискованно. Добро дали в Disney, но с условием, что фильм будет детским – понятно, что общего языка с производителями мультфильмов режиссёр так и не нашёл. В аккурат тогда, когда Уэса Крэйвена и его команду всё-таки прибило к берегам почти нищей на тот момент студии New Line Cinema (её потом стали называть «Домом, который построил Фредди»), случился крупный скандал с преступлениями на почве педофилии в Калифорнии — так пришлось отказаться от педалирования сексуальной страсти персонажа к детишкам, прописанной в начальном варианте сценария. В ремейке 2010 года, кстати, эту деталь характера Фредди всё-таки вернули.

Уэс Крэйвен

Фредди Крюгер

Сам персонаж Фредди в итоге оказался самым сложносочинённым и интересным злодеем 1980-х — в этом главный секрет успеха франшизы. Сначала он рисковал стать типичным бессловесным амбалом вроде Майка и Джейсона, но в итоге Крэйвен с намерением добавить ужаса в и без того неприятный образ предложил дать Крюгеру немного текста. Запоминающиеся вербальные фишки стали вообще одним из главных достоинств франшизы: её узнают по фирменной считалочке «One, two, Freddy’s coming for you…», а к третьей части Фредди выстреливал чёрными шуточками, не затыкаясь ни на минуту.

Планировалось, что образ самого человекоподобного и обаятельного маньяка будут создавать каскадёры — в первом фильме его лица практически не было видно, но Крэйвену хотелось пойти дальше этой регулярной для слэшеров практики и пригласить на роль Крюгера профессионального актёра. Под руку ему попался Роберт Инглунд, который в тот момент поссорился со своей девушкой, в порыве обиды раскрасил лицо театральным гримом и не смывал его уже несколько дней. Инглунд подошёл к своему персонажу с убойной серьёзностью: позже он говорил, что его вдохновлял образ Носферату в исполнении Клауса Кински в фильме Вернера Херцога.

Грим Фредди — отдельная история. Обычно на центрального героя слэшера натягивали маску, которая скрывала мимику исполнителя и не давала зрителю никакой возможности предположить, что под ней происходит. Обезображенное же лицо Фредди было открыто — когда-то родители убитых им детей сожгли его прямо в бойлерной, где он работал, — и это только подчёркивало его близость к миру живых, создающую настоящий страх. Для того чтобы создать пластический грим, имитирующий сгоревшую плоть, работавший на съёмках Дэвид Миллер (он зарекомендовал себя после «Триллера» Майкла Джексона) изучал анатомические образцы, а потом создал пять скульптурных вариантов лица убийцы; ещё одним источником вдохновения для такой стилизации послужила пицца с сыром.

Ежедневно на лицо Инглунда очень долго накладывали латексную конструкцию, и до конца съёмочного дня он её не снимал — члены съёмочной группы не видели собственного лица актёра. Инглунд признавался, что в этих обстоятельствах испытывал зависть к свежим и юным лицам Джонни Деппа и Хезер Лэнгенкэмп — и тоже использовал это в своей роли. Впоследствии человекоподобие Крюгера сыграло в обратную сторону — он вошёл в список самых сексуальных киноперсонажей 1984 года, а за Робертом Инглундом с криками «Фредди, я хочу от тебя детей!» бегали сумасшедшие фанатки.

При создании перчатки Фредди Уэс Крэйвен также использовал бытовую ассоциацию — однажды он увидел, как его кот царапает диван, и ему стало ясно, каким должно быть оружие Фредди. От перчатки с лезвиями требовалось, чтобы она была похожа на самодельный инструмент. Джим Дойл, супервайзер механических эффектов, занимавшийся её изготовлением, долго искал и в конце концов выбрал заточенные с обеих сторон ножи для стейков, которые крепились к кожаной основе с помощью жестяных обрезков. Из-за малого бюджета экономили на чём могли (в том числе на актёрских гонорарах), и на изготовление дополнительного страхующего реквизита денег не было.

В итоге, чтобы обезопасить от поломки оригинал, на крупных, общих и средних планах играли три разные перчатки — две других были сделаны из дерева и пластика. Потом оригинальную перчатку украли на съёмках второго фильма, когда добряк Крэйвен одолжил преемникам реквизит. Костюм Фредди также прошёл значительную доработку на стадии съёмок. В сценарии убийца носил свитер в красно-жёлтую полоску, коричневые брюки и рабочие ботинки. Роберт Инглунд же предложил сочетание красного и зелёного — кровь и грехи Крюгера. Шляпу, скрывающую лицо, тоже придумал он; головной убор добавил к появлениям изуродованного лица Фредди эффект неожиданности.

Роберт Инглунд

оружие Фредди

Съёмки 

Главным условием кастинга было нежелание Уэса Крэйвена снимать уже засвеченные лица. На роль Нэнси пробовались две сотни актрис, среди которых были Деми Мур и Кортни Кокс — в итоге роль досталась Хезер Лэндженкэмп, до этого сыгравшей лишь в эпизоде «Изгоев» Копполы. А роль несчастного Глена, засосанного кроватью, стала экранным дебютом Джонни Деппа. Жаркий Депп оказался на съёмочной площадке чуть ли не случайно и актёрского опыта до этого не имел — Крэйвен решил опробовать его в кадре и был приятно удивлён его органичностью. Кстати, эта роль могла достаться и Чарли Шину, но запрошенный им гонорар никак не укладывался в бюджет.

Полтора миллиона долларов всё равно трещали по швам: сцены снимались с минимальным количеством дублей, а о повторе спецэффектов говорить не приходилось вообще. Самые фантастические сцены съёмочная группа мастерила, потея, нервничая и проявляя небывалые чудеса изобретательности. В ход не шёл разве что откровенный мусор: в сцене убийства Тины, где девушка не может убежать от маньяка, использовали беговую дорожку, а для момента, в котором Нэнси увязает в ступенях лестницы, месили то ли овсяную муку, то ли блинное тесто.

Сцена, в которой руки Фредди удлиняются, снимался с помощью двух человек, растягивавших бутафорские конечности на разные стороны площадки, а для того, чтобы из-под лезвий летели искры, когда маньяк проводит ими по стене, перчатку подсоединили к автомобильному аккумулятору. Трудно дались съёмки засыпающей в ванне Нэнси, тогда группа провела на площадке около 12 часов. Для сцены соорудили из деревянных досок ванну без днища, помещённую над большим резервуаром с водой: актриса держалась на плаву, упираясь ногами в стенки. В резервуаре находился мучившийся от похмелья каскадёр, который не мог долго находиться в воде, поэтому за выныривающую из-под воды руку Крюгера отвечал Джим Дойл, сидевший напротив Хезер Лэндженкэмп.

Самой грандиозной декорацией была вращающаяся комната, построенная для сцен убийства Тины и Глена. В обоих случаях решено было переворачивать и конструкцию, и камеру вверх ногами: Тина ползала по потолку, а кровать Глена выплёвывала вверх фонтан крови. Вся обстановка при этом должна была правильно выглядеть в кадре — все висячие и свободно лежащие предметы намертво прикреплялись к своим местам. В итоге на строительство декорации ушло шесть месяцев — это притом что съёмки фильма длились ровно 30 дней. Комнату работники площадки вращали вручную, и единственный дубль чуть не закончился трагедией после того, как во время съёмок кровавого фонтана начали вращать не в ту сторону. 300 литров окрашенной воды облили декорацию и всю съёмочную группу, несколько членов которой получили удары током. Всё должно было выглядеть несколько по-другому — Крэйвен пытался снять сцену так, как это было в «Сиянии» Стэнли Кубрика. Но выхода не было — дубль вошёл в фильм, и мы навсегда запомним кроватную смерть Джонни Деппа именно такой.

После окончания съёмок проблемы у фильма не кончились. Рейтинговая комиссия отказалась выпускать в прокат столь жестокую дрянь. После того,как Уэс Крэйвен подрезал на шесть метров сцену с кровавым фонтаном и убрал особенно изощрённые подробности смерти Тины, сошлись на ограниченном прокате. Но даже в таких обстоятельствах картина быстро добралась до десятой строчки кассового рейтинга, а после собрала в общей сложности 25 миллионов долларов.

Кошмар на улице Вязов

Уэс Крэйвен 

1984 

КОШМАР НА УЛИЦЕ ВЯЗОВ

Сэмюэл Байер

2010

Зачем мы это смотрим

Секрет популярности первого фильма франшизы в том, что при всей схематической простоте, присущей ему, как и всякому нормальному слэшеру, он был довольно многослойным и тщательно работал с фобиями, которые есть у всех людей на этой планете. Сам факт помещения убийцы в область бессознательного, единственного интимного места, которое до этого в слэшерах не использовалось (в отличие от высоких образчиков жанра ужаса, которые работают со сложными формами страха), был определённой революцией. Слэшер ориентирован на подростков, которые приходят в кино с целью ненадолго окунуться в другой мир — ведь даже когда новый хоррор стал использовать реалистические локации, они почти всегда оказывались условными, а до большинства вообще нужно было долго добираться, минуя пустыни, аграрные пейзажи и заброшенные автозаправки. По сути, фильм даже не имеет дела с мистикой: Крюгер просто обитает в твоей голове, и шансов спастись практически нет.

Когда Фредди навещает Нэнси, она засыпает в обнимку с распятием: обратиться к Богу — верный способ обезопасить себя от любых несчастий, однако для маньяка из снов Иисус не помеха. В качестве главного оружия он использует вовсе не отточенные ножи, а сокровенные страхи жертв, всем понятные фобии и обыкновенное отвращение — черви (удалённая сцена с Тиной), сороконожки, лезвие, со скрипом ползущее по кирпичной стене. Крюгер — это всё, чего ты боишься, воплощённое в одном обожжённом лице. В частности, многие психологи посчитали его персонифицированным страхом перед взрослением, весьма актуальным для целевой аудитории фильма. Сон становится плотной ловушкой, которая реальнее яви настолько, что в его пределах вероятность физической смерти куда выше, чем в бодрствовании. Единственный способ победить дьявола, обитающего в аду бойлерной, — это победить свой страх. Единственный способ победить любого дьявола вообще.

Умница Уэс Крэйвен, начинивший первый фильм универсальной моралью и горой отсылок к классическому кино от «Психо» Хичкока до «Отвращения» Поланского, не работал над последующими частями как режиссёр вплоть до последнего синефильского седьмого фильма. Ему пришлось распрощаться с персонажем, который во второй части покинул мир снов и стал обыкновенным чудовищем, способным вселиться в тело школьного красавчика. Такого разрушения концепции Крэйвен простить не мог, а в это время Крюгера в традициях консервативно-христианского жанрового кино побеждала любовь (а в последующих частях — дружба, материнство, чувство долга и далее по списку). Финал, правда, всегда один и тот же: Фредди возвращается. То ли потому что зло неистребимо, то ли потому что кому-то и как-то нужно зарабатывать деньги. В любом случае это были 30 незабываемых лет кошмара.

 Единственный способ победить дьявола, обитающего в дду бойлерной, — это победить свой страх.