Умение разбираться в людях актуально всегда, но особенно в эпоху социальных сетей. Благодаря им круг общения миллениала значительно расширился — теперь он может включать не только друзей и близких, но и всех, кто его когда-либо видел. В этой статье описан портрет героя нашего времени, достигающего в умении «разбираться в людях» определённых высот ценой отсутствия других личностных качеств, менее популярных и востребованных в мире, опосредованном социальными сетями.
Ещё один феномен поп-культуры, вознесшийся во многом благодаря появлению социальных сетей, — сериалы. Тут, конечно, можно спорить о первопричине и ни в коем случае не забывать о мощном скачке качества, бегстве голливудской драматургии из плоского мира блокбастеров на телевидение. Но как бы то ни было, этот скачок очень удачно совпал с появлением мегапопулярных социальных сервисов. Материала лучше для исследования одного из главных типажей нового века и придумать сложно. Нас интересует не положительный герой и не отрицательный, нас интересует персонаж, которого, в отличие от остальных сериальных героев, совсем нетрудно встретить в реальной жизни.
Обычно социопатов называют просто психопатами, однако это не одно и то же. Психопаты — психически больные люди, у которых есть клинический диагноз «асоциальное расстройство личности». Социопаты же — адаптированные, здоровые люди, обладатели высокого интеллекта в сочетании с неспособностью к сопереживанию и низким уровнем тревожности. Вероятность встретить их достаточно велика в среде, связанной с бизнесом, или в других сферах, приветствующих импульсивность и макиавеллизм.
В глазах друзей и коллег социопаты нередко окружены иллюзорным ореолом ярких способностей. Вследствие умения на лету схватывать эмоции собеседника, не резонируя в ответ на них, социопаты легко добиваются любви окружающих, доминируя над ними. Эту способность нередко принимают за харизму.
Шерлок Холмс
«Шерлок»
Образ Шерлока Холмса — «высокоорганизованный социопат» — вполне оправдывает это определение, которым он сам демонстративно себя окрестил. Портрет героя, созданный в сериале, отличается от книжного прототипа — в соответствии с социальными отличиями нашего времени от XIX века, в котором жил герой Конан Дойля. Отзывчивый романтик, каким предстает герой на страницах книги, вряд ли преуспел бы в XXI веке так, как это делает его социопатический прообраз на канале BBC.
Самовлюблённого сыщика нельзя назвать ярким представителем социопатии — он не склонен к садизму и оказывается способным на любовь, — однако его отличает бесчувственность и расчётливость, характерная для мягких форм данного социально-психологического явления. Шерлок не только ловко проводит расследования, но и управляет чувствами близких окружающих, используя самых доверчивых для достижения своих целей. Ослабленное чувство страха у социопатов приводит к тому, что они совершают необычные, часто жестокие поступки, ранят тех, кто оказывается в зависимости от них, втягивают в интриги, понятные только им самим, — Шерлок оправдывает это поведение покоряющей фразой «Ты мне нужна/нужен». Действительно, ореол интересного, активного человека, с которым не соскучишься, хладнокровного и ловкого в своём деле, придает социопатам шарм, притягивающий эмоционально зависимых людей, нуждающихся в лидере, а также других социопатов, ищущих сильные эмоциональные стимулы.
Трагедия социопатов заключается в том, что они играют чувствами других для того, чтобы найти эмоциональный стимул, которого им не хватает, но рано или поздно встречают другого ловкого манипулятора, который ведёт с ними такую же игру. Тот, кто оказывается менее хладнокровным, проигрывает. Так Шерлок встречает Ирен Адлер — социопата, чью загадочность он не может разгадать — и испытывает непривычное, некомфортное, мешающее работе чувство влюблённости.
Ганнибал Лектер
«Ганнибал»
Ярким примером социопатии является доктор Ганнибал Лектер. Можно сказать, что, в отличие от всех сериальных социопатов, находящихся на грани между нормой и патологией, он одной ногой эту грань переступил. Если Шерлок — шизоидный социопат со склонностью к впечатляюще сложным логическим построениям и демонстративному противопоставлению себя обществу — приносит моральный вред только близким, то Ганнибал относится к паранойяльному типу социопатии, с тенденцией к возникновению сверхценных идей, которые могут нести опасность далеко за рамки круга друзей. Сверхценные идеи составляют основу системы бреда и обуславливают скрупулезность и последовательность в выполнении логически связанных с ней ритуалов — убийств. Ганнибал руководствуется идеей о том, что люди с недостатком определённых личностных качеств должны умереть, причём определённым ритуальным образом, и быть съеденными. Ганнибал убивает тех, кто кажется ему грубым, невоспитанным, нарушающим правила приличия: например, он решил избавиться от скрипача, который сфальшивил на концерте, потому что тот оскорбил его музыкальный слух.
Джо Кэрролл
«Последователи»
Стоит отметить, что в сериалах образы серийных убийц романтизируются, что облегчает зрительское сопереживание судьбе героя. Сравнительно более реалистичным предстает образ Джо Кэрролла из сериала «Последователи» — романтичного писателя и преподавателя литературы, поклонника творчества Эдгара По, испытывающего влечение к красоте умирающего. Эстетика смерти становится для преподавателя такой захватывающей идеей, что в приступе вдохновения он особо ритуализированным методом убивает всех своих студенток. В сериале преступник предстает реалистично непривлекательным, странным, навязчивым и пугающим — таким, каким любой маньяк является по сути, в отрыве от внушаемой харизмы. В противовес Кэрроллу выступает детектив Райан Харди — по ловкости ума похожий на бывшего преподавателя, но, в отличие от него, чувствующий границу между человеческим и бесчеловечным.
Как и в сериалах, в реальной жизни поведение социопатов является причиной возникновения у других чувства обманутости, брошенности, ощущения, что тебя обхитрили или подставили. Современное общество, живущее в быстром ритме, требует умения быстро переключаться с одного эмоционального состояния на другое — именно в этом преуспевают социопаты, не обременённые глубокими эмоциональными переживаниями. Интересно, что социопаты всегда безошибочно выбирают жертву для своих манипуляций, видя тех, у кого есть «история страданий» (history of victimization). Прекрасно улавливая эмоции в воздухе, они буквально считывают её по позе, выражению лица, контакту глаз и другим невербальным сигналам собеседника. Им легко понять, кто отзывчив и внушаем, а кто не поддастся их влиянию. Отличие социопата от так называемого эмпата (человека, способного к сопереживанию) состоит в том, что, прочитав эмоциональное состояние собеседника, он эмоционально не откликается на него, сохраняя хладнокровие в любой ситуации.
Беда социопатов состоит в том, что круг ситуаций, в которых они испытывают сильные чувства, резко ограничен — это экстремальные ситуации, в которых эмоциональное состояние социопата равноценно состоянию эмпата после известия о приближении этой ситуации. Так как потребность в эмоциональной встряске у социопатов высока, они устраивают себе — а заодно и другим — приключения, рискуя, как правило, хорошим настроением (например, устраивая ссору или беспричинную истерику в семье), а иногда и психическим здоровьем и жизнью окружающих.
Лорн Малво
«Фарго»
Примером социопатии, граничащей с асоциальным личностным расстройством, является Лорн Малво — «интеллектуальное зло» из сериала «Фарго», снятого по мотивам одноимённого полнометражного фильма братьев Коэн. За десять серий «Фарго» герои совершают более 20 убийств, причём большая часть из них на совести Лорна. Он профессиональный киллер, но, познакомившись с образцовым провинциальным неудачником Лестером, решает ему помочь и безвозмездно убивает сначала его обидчика, а затем шефа полиции у него в доме. Лорн хладнокровно устраняет тех, кто, по его мнению, «не имеет права на жизнь», и обучает философии личного правосудия своего менее самоуверенного друга. Обликом и рассуждениями Лорн напоминает героя романа Достоевского, адаптированного для современных реалий — умного, жесткого, презирающего людей и глумящегося над ними. Он издевается над человеческими слабостями: стравливает между собой двух конкурирующих братьев; провоцирует уборщика-подростка отомстить начальнице за оскорбление самым непристойным образом№ объясняет полицейскому, которого отвлекает от работы ребёнок, звонящий по рации, что у того иное предназначение в жизни, чем вершение правосудия (если бы полицейский показал, что он думает иначе, он был бы мёртв).
Интересно отметить исследования особенностей воспитания детей с нейрофизиологической предрасположенностью к социопатии (низкий уровень тревожности). По всей видимости, в случае если в семье растёт ребёнок-социопат, особенно приветствуется воспитание с опорой на поощрение, а не наказание: например, такого ребёнка необходимо не наказывать за то, что он грубит за столом, а награждать, если он, послушав наставление, стал более вежливым. В воспитании эмоционально неуравновешенного ребёнка с пониженной чувствительностью к страху необходимо не усиливать страхи и чувство вины, а апеллировать к чувству собственного достоинства как к моральному принципу, заменяющему страх и вину (на которых основано воспитание в большинстве семей). Грамотное воспитание приводит к формированию сильной, смелой личности. Социопаты тоже смелые — но их моральные принципы ни к чему не привязаны, они никогда не знают, «что такое хорошо, а что такое плохо», — и поэтому поступают так, как было бы выгоднее лично для них.
Важную роль в формировании у ребенка эмпатии и социальных установок играет опыт вознаграждающей привязанности к другим, а также пример социализированного взрослого, вызывающего восхищение. Дети, которых воспитывают социопаты, при любых генетических факторах становятся социопатами — они чаще оказываются свидетелями чужих страданий, причиняемых их родителями кому-либо (или друг другу), вследствие чего у таких детей формируется защитная эмоциональная отстранённость.
Джоффри Баратеон
«Игра престолов»
Возможно, именно такими были условия воспитания принца Джоффри Баратеона — одного из самых беспощадных героев «Игры престолов». Притесняемый отцом и избалованный матерью, Джоффри нарушает морально-этические устои даже своего, почти средневекового мира, в культуре которого шкала ценностей заточена под удовлетворение инстинктов и потребности во власти. В Вестеросе политическое убийство близкого родственника или сексуальная связь с ним является условной нормой. Учитывая современный расклад нравственных норм и клинических диагнозов, в реальности почти каждый герой «Игры престолов» попадает в область патологии или морального уродства. Вследствие сомнительных обстоятельств своего появления на свет (Джоффри — незаконнорождённый ребёнок от инцестуальной связи) принц лишён здоровых отношений с окружающими: король Роберт Баратеон — формальный отец — жесток и чужд любви к незаконнорождённому отпрыску, мать Серсея всецело поглощена отношениями с братом-любовником и почти не уделяет внимания сыну. Единственный, с кем Джоффри связывает что-то похожее на здоровые родственные отношения, — его дядя Тирион, однако того не любят в семье Ланнистеров из-за физического недостатка. С детства окружённый жестокостью, Джоффри вырастает садистом, лишённым ума своей матери и воли отца. Однако диагноз «антисоциальное расстройство личности» возможен только во взрослом возрасте — у 14-летнего принца можно диагностировать расстройство поведения, которое является предвестником антисоциального расстройства личности.
Менее очевидная психопатия присуща матери принца Серсее, которая, в отличие от Джоффри, отлично справлялась с манипулированием окружающими, однако испытывала трудности регуляции и контроля собственной эмоциональной жизни. Отношения Серсеи с окружающими наполняют сложные, неконтролируемые эмоции, а её любовная связь с братом является одним из антисоциальных проявлений пограничного личностного расстройства.
Николас Броуди
«Родина»
Социопатические черты могут сформироваться не только вследствие воспитания, но и под влиянием любого длительного опыта подавления чувства вины, страха и наблюдения насилия. В сериале «Родина» главного героя, сержанта Броуди, вернувшегося домой после восьмилетнего плена в «Аль-Каиде», с трудом можно узнать — он подавлен, импульсивен, холоден к жене и детям. После долгого пребывания в условиях, когда его пытали, физически и морально ломая привычный образ мира, заставляя убивать тех, с кем он раньше работал, герой оказался завербован «Аль-Каидой» и работает против своего правительства. Прежние моральные ценности ему безразличны, как и эмоциональные привязанности — так военный опыт, обучающий хладнокровию, превращает самых неустойчивых и уязвимых в преступников.
Стригои
«Штамм»
В драме о вирусной вспышке не теряющего актуальности вампиризма «Штамм» способность любить оказывается причиной распространения на «многострадальном Американском континенте» смертельного вируса, превращающего его носителей в архетипическую смесь зомби и вампира. «Любовь — наше благословение и причина нашей погибели» — звучит за кадром вкрадчивый древний голос, пока семилетняя девочка, ставшая вампиром, убивает доверчивого отца, а молодой преступник перевозит гроб с древним чудовищем ради того, чтобы спасти от бедности мать. Вампиризм можно назвать метафорой социопатии — с той лишь разницей, что бессмертного вампира неспособность к сопереживанию делает сильнее в борьбе с людьми, а смертного социопата обрекает на сложности в выстраивании межличностных отношений. Вследствие этого даже самым успешным из них приходится нелегко.
Растин Коул
«Настоящий детектив»
Растин Коул — бывший наркодилером под прикрытием по прозвищу Краш — предстаёт в «Настоящем детективе» как гениальный полицейский, ловко распутывающий дела об исчезновении женщин и детей в Луизиане. Волк-одиночка с нестандартными принципами, Растин угадывает тонкости поведения маньяков так, словно он сам является участником преступлений. Осколки тёмного прошлого, временами просвечивающие в философских рассуждениях Раста, добавляют к его облику мрачной таинственности. «Всё на свете — сплошное гетто, трущобы в открытом космосе», — делится Раст с Марти Хартом, простодушным напарником, не склонным к сложным логическим построениям. Растин примиряется со смертью дочери путём нигилистических рассуждений о том, что смерть — это часть жизни, которую лучше покинуть как можно раньше.
Для аскетичного Раста характерно избегание общества с его ценностями — в его квартире почти нет мебели, а отсутствие друзей он объясняет фразой «Я не душа компании». Отношения — критическая область на светлой стороне жизни Раста (жизни до наркотиков и алкоголя), что показано в сцене его первой встречи с женой напарника Мэгги. Когда она спрашивает его про семью, зритель впервые узнает, что Раст Коул потерял дочь, пристрастился к наркотикам, развёлся с женой. Считая себя чёрствым и бесчувственным, он утверждает, что не может поддерживать связь с кем-то больше двух-трёх лет. «Плохие люди нужны миру для того, чтобы удерживать других плохих людей», — самокритично высказывается Раст. Однако от зрителя не ускользает то, что перед первым визитом в дом напарника Раст напивается, что говорит о том, какой напряжённой, а следовательно, значимой, представлялась для него презентация в семейном круге Мартина. Во время одного из последних разговоров с Мэгги, когда та резко бросает, что Растин «наверняка не был хорошим семьянином», снова попадая в больное место, тот в гневе уходит.
Нестандартный облик детектива дополняет синестезия — способность воспринимать происходящее во вкусовой модальности. Устремив взгляд на городской горизонт, Растин говорит: «У меня тут неприятный привкус во рту… Я как будто чувствую душевную атмосферу», чем окончательно повергает напарника в состояние экзистенциального ужаса.
Социопатические черты в личности Раста можно назвать приобретёнными — он бесстрашен, хладнокровен, зависит от острых ощущений (крадёт на работе кокаин) и чуждается бремени человеческих страстей, однако это обусловлено переживанием семейной трагедии и опытом работы в сферах, где любое проявление чувств равносильно слабости. Описание детства добавляет картине мрачные тона — мать оставила семью, когда Расту было два года, а отец, увлекавшийся охотой и не вызывавший у мальчика тёплых чувств, видимо, не испытывал их и сам. Однако природная эмоциональная отстранённость и повышенный порог чувствительности не спасают Раста от чувств к Мэгги, которая, легко угадав слабости детектива, не преминула их использовать. Предшествующее поведение детектива, когда он пытался способствовать воссоединению напарника с его женой, оказалось подтверждением его моральных устоев, оказавшихся на время сломленными манипуляциями отчаянной Мэгги.
Комментарии
Подписаться