«Марсианин» — первая книга американского писателя Энди Вейра. Сначала автор выпустил её самиздатом в 2012 году, а через два года издательство Crown купило права и переиздало её. Компания 20th Century Fox приобрела права на экранизацию книги, адаптировала сценарий и пригласила к сотрудничеству режиссёра Ридли Скотта и актёра Мэтта Дэймона. Выход фильма назначен на конец 2015 года.

В центре сюжета — выживший после катастрофы астронавт Марк Уотни, единственный житель Марса. Вопрос в том, сколько он продержится на холодной песчаной планете. Марсианин неистово борется не только за выживание там, где это невозможно, но и пытается одолеть одиночество, скуку и чувство ностальгии по Земле. Уотни спасают умения и отличное образование, чувство юмора и искренняя любовь к жизни. На протяжении всей книги он отпускает ироничные шутки, которые помогают ему не сойти с ума. Автор хитро и остроумно сочетает описание технических подробностей с захватывающим сюжетом.

В этом году в России роман был представлен издательством АСТ, FURFUR публикует отрывок из книги в переводе Ксении Егоровой.

 

  

   

«Марсианин»

Энди Вейр

   

Воскресное чтение: Отрывок из романа «Марсианин», по которому Ридли Скотт снимает новый фильм. Изображение № 1.

 

[08.01] УОТНИ: Как поживает моя гуманитарная посылка?

[08.16] ЛРД: Немного задерживается, но мы справимся. Мы хотим, чтобы ты вернулся к работе. Мы удовлетворены состоянием жилого модуля. Техническое обслуживание занимает у тебя всего двенадцать часов в неделю. Мы собираемся занять остальное твое время исследованиями и экспериментами.

[08.31] УОТНИ: Отлично! Я устал сидеть на заднице. Мне здесь торчать еще много лет. Могу с тем же успехом приносить пользу.

[08.47] ЛРД: Вот и мы так подумали. Мы пришлем тебе расписание, как только научная команда его составит. Это будет в основном ВКД, взятие экологических образцов, тестирование почвы и еженедельные медицинские тесты на себе. По правде сказать, это лучшее «бонусное марсианское время», что у нас было со времен марсохода «Оппортьюнити».

[09.02] УОТНИ: Который так и не вернулся на Землю.

[09.17] ЛРД: Плохая аналогия. Извини.

Энни заняла трибуну и поправила микрофон.

— Подготовка к запуску закончена, — сообщила она. — «Айрис» готов к отправке. Запуск намечен на девять часов четырнадцать минут.

— После запуска он не менее трех часов проведет на орбите. За это время центр управления соберет точную телеметрию для подготовки к даче импульса для броска на Марс. По завершении этой стадии миссия перейдет под контроль команды снабжения «Ареса-3», которая будет следить за ее ходом в последующие месяцы. Путь до Марса займет четыреста четырнадцать дней.

— Насчет груза, — спросил репортер. — Я слышал, там не только продовольствие?

— Это верно, — улыбнулась Энни. — Мы выделили сто грамм для предметов роскоши. Это рукописные письма от семьи Марка, записка от президента и USB-диск с музыкой всех времен и народов.

— Включая диско? — поинтересовался кто-то.

— Никакого диско, — ответила Энни, и по залу пробежали смешки.

— Если этот запуск провалится, можно ли будет как-то еще помочь Уотни? — спросила Кэти Уорнер с Си-Эн-Эн.

— Каждый запуск сопряжен с риском, — уклонилась от ответа Энни, — но мы не ожидаем каких-либо проблем. На мысе стоит ясная, теплая погода. Лучших условий не придумаешь.

— Есть ли у этой спасательной операции финансовый лимит? — поинтересовался другой репортер. — Люди начинают интересоваться, когда он будет достигнут.

К этому вопросу Энни была готова.

— Речь идет не о финансовом балансе, а о человеческой жизни в опасности. Но если вас интересует финансовая сторона вопроса, оцените стоимость продленной миссии Марка Уотни. Его долгая работа и борьба за выживание дадут нам больше знаний о Марсе, чем все остальные программы «Арес», вместе взятые.

***

Сборочный цех космических аппаратов ЛРД, или «чистая комната», представлял собой мало кому известное родильное отделение для большинства знаменитых космических аппаратов в истории исследования Марса. Здесь появились на свет «Маринер», «Викинг», «Спирит», «Оппортьюнити» и «Кьюриосити».

Сегодня помещение гудело: техники загружали «Айрис» в специальный транспортировочный контейнер.

Те, у кого не было дежурства, наблюдали за процедурой со смотрового мостика. Последние два месяца они редко появлялись дома; кафетерий превратился во временный спальный отсек. Трети техников сейчас полагалось бы спать, но они не хотели пропустить этот момент.

Начальник смены затянул последний болт. Когда он убрал гаечный ключ, инженеры разразились аплодисментами. Многие плакали.

После шестидесяти трех дней утомительной работы «Айрис» был готов.

 

— Ты веришь в Бога, Венкат? — спросил Митч.

— Конечно, и не в одного, — кивнул Венкат. — Я индус.

— Попроси их помочь с этим стартом.

— Хорошо.

Митч занял свое место в центре управления. В комнате бурлила активность: десятки операторов завершали последние приготовления к запуску.

Он надел гарнитуру и посмотрел на время на гигантском центральном экране. Включил гарнитуру и сказал в микрофон:

— Говорит летный директор. Начать проверку готовности к запуску.

— Вас понял, Хьюстон, — ответил контролер запуска во Флориде. — Руководитель запуска сообщает: все операторы на местах, системы готовы. Проверка готовности к запуску, «готов — не готов». Диктор?

— Готов.

— Хронометраж.

— Готов.

— Технический контроль — один.

— Готов.

Положив подбородок на руки, Митч не отрывал глаз от центрального экрана. Тот показывал кадры со стартовой площадки. Ракета-носитель стояла в облаках пара от охладительной установки. На боку ракеты по-прежнему красовалась надпись «Игл Ай-3».

— Технический контроль — два.

— Готов.

— Технический контроль — три.

— Готов.

Венкат прислонился к дальней стене. Он был администратором. Его работа закончилась. Оставалось только смотреть и надеяться. Глаза Венката не отрывались от дисплеев. Мысленно он видел числа, жонглирование сменами, откровенную ложь — почти преступления, совершенные им, чтобы собрать эту миссию. Все это окупится, если сработает.

— Контроль полетных систем.

— Готов.

— Первый двигатель.

— Готов.

Тедди сидел в обзорной комнате для особых гостей, за центром управления полетом. Его статус обеспечил ему лучшее место — в середине первого ряда. У ног Тедди лежал портфель, а в руках он держал голубую папку.

— Второй двигатель.

— Готов.

— Отбор мощности.

— Готов.

Энни Монтроз мерила шагами свой личный кабинет рядом с пресс-центром. Девять телевизоров на стене показывали девять разных каналов; каждый канал передавал стартовую площадку. Бросив взгляд на компьютер, Энни увидела, что иностранные каналы транслируют то же самое. Весь мир затаил дыхание.

— Воздушная обстановка.

— Готов.

— Метеорология.

— Готов.

Брюс Ын сидел в кафетерии ЛРД вместе с сотней инженеров, посвятивших себя «Айрис». Они смотрели прямую трансляцию на проекционном экране. Некоторые ерзали. Некоторые держались за руки. В Пасадене было 6:13 утра, но пришли все сотрудники до единого.

— ВВС.

— Готов

— Навигация.

— Готов.

За миллионы километров от центра управления экипаж «Гермеса» слушал, сгрудившись вокруг кресла Йоханссен. Двухминутная задержка передачи не имела значения. Они ничем не могли помочь, и связь с ними не требовалась. Йоханссен пристально смотрела на экран, хотя он показывал только интенсивность аудиосигнала. Бек стискивал кулаки.

Фогель не шевелился, уставившись в пол. Мартинез сначала молился молча, затем начал молиться вслух. Капитан Льюис стояла в стороне, скрестив руки на груди.

— Груз.

— Готов.

— Оператор ракеты-носителя.

— Готов.

— Хьюстон, это центр управления запуском, мы готовы к запуску.

— Вас понял, — ответил Митч, глядя на таймер обратного отсчета. — Это ЦУП, мы готовы к запуску по расписанию.

— Вас понял, Хьюстон, — отозвался центр управления запуском. — Запуск по расписанию.

Когда отсчет дошел до 00:00:15, телевизионные каналы получили то, чего ждали. Хронометрист начала обратный отсчет вслух.

— Пятнадцать, — произнесла она, — четырнадцать… тринадцать… двенадцать… одиннадцать…

Тысячи человек собрались на мысе Канаверал — самая большая толпа, когда-либо присутствовавшая при запуске беспилотного аппарата. Они слушали голос хронометриста, эхом отражавшийся от трибун.

— …десять… девять… восемь… семь…

Рич Пэнелл, увлеченный орбитальными расчетами, не следил за временем. Он не обратил внимания, что его коллеги переместились в большой конференц-зал, где был установлен телевизор. Краем сознания Рич отметил, что офис погрузился в необычную тишину, но не стал над этим задумываться.

— …шесть… пять… четыре…

— Зажигание.

— …три… два… один…

Опоры были убраны, и ракета-носитель взлетела в облаке дыма и огня, вначале медленно, но постепенно набирая скорость. Толпа проводила ее восторженными криками.

— …и отрыв зонда снабжения «Айрис», — сказала хронометрист.

После взлета ракеты-носителя у Митча больше не было времени следить за зрелищем на большом экране.

— Отклонение? — спросил он.

— В порядке, ЦУП, — последовал немедленный ответ.

— Курс?

— На курсе.

— Высота одна тысяча метров, — сказал кто-то.

— Порог безопасности пройден, — сообщил кто-то другой. Теперь при необходимости можно было затопить зонд в Атлантическом океане.

— Высота полторы тысячи метров.

— Начинаем поворот.

— Небольшая вибрация, ЦУП.

Митч посмотрел на директора взлета.

— Повторите?

— Слабая вибрация. Бортовое управление с ней справляется.

— Следите за ней, — сказал Митч.

— Высота две тысячи пятьсот метров.

— Поворот завершен, двадцать две секунды до отделения первой ступени.

 

   

 Поскольку миссия «Айрис» была беспилотной, ограничений на ускорение не ставилось. Содержимое зонда испытывало перегрузки, которых не выдержал бы ни один человек.  

    

При разработке «Айрис» ЛРД приняла в расчет аварийную посадку. Вместо обычных пайков большую часть груза составляли белковые кубики, которые остались бы пригодными в пищу, даже если бы «Айрис» не смогла выпустить посадочные аэростаты и врезалась в поверхность на огромной скорости.

Поскольку миссия «Айрис» была беспилотной, ограничений на ускорение не ставилось. Содержимое зонда испытывало перегрузки, которых не выдержал бы ни один человек. Но хотя НАСА проверило влияние экстремальных перегрузок на белковые кубики, они не сделали этого в условиях поперечных колебаний. Будь у них больше времени, они бы обязательно провели такое испытание.

Безвредная вибрация, вызванная небольшим дисбалансом топливной смеси, растрясла груз. Зонд, надежно закрепленный в защитном кожухе на ракете-носителе, держался. В отличие от белковых кубиков.

На микроскопическом уровне белковые кубики представляли собой твердые пищевые частицы, погруженные в густое растительное масло. Пищевые частицы сжались почти вдвое, но с маслом практически ничего не произошло. Соотношение твердых и жидких компонентов изменилось, и в результате кубики стали вести себя как жидкость. Этот процесс — разжижение — превратил твердые плитки в текучую массу.

У сжатой жижи, изначально помещенной в отсек, где не было свободного места, теперь появилась возможность плескаться.

Вибрация также привела к дисбалансу загрузки, притянув жидкость к краю отсека. Этот сдвиг веса лишь усугубил первоначальную проблему, и вибрация усилилась.

***

— Вибрация становится сильной, — доложил директор взлета.

— Насколько сильной? — спросил Митч.

— Сильнее, чем хотелось бы, — ответил тот. — Но акселерометры засекли ее и вычислили новый центр масс. Компьютер наведения корректирует выбросы двигателей, чтобы противодействовать вибрации. Пока все нормально.

— Держите меня в курсе, — сказал Митч.

— Тринадцать секунд до отделения.

Непредвиденный сдвиг веса не означал катастрофу. Все системы были разработаны для самых плохих сценариев, и каждая прекрасно справилась со своей задачей. Корабль направлялся к орбите, и потребовалась лишь незначительная корректировка курса, которую изощренное программное обеспечение выполнило автоматически.

Первая ступень исчерпала запасы топлива, и ракета-носитель долю секунды летела по инерции, пока не сработали пироболты. Пустая ступень отделилась от корабля, и двигатели второй ступени приготовились к запуску.

Колоссальные перегрузки исчезли. Белковая жижа парила в контейнере. За две секунды она успела бы расшириться и затвердеть. Но в ее распоряжении оказалась лишь четверть секунды.

Включилась вторая ступень, и корабль испытал внезапный рывок чрезвычайной силы. Теперь, когда больше не было необходимости тащить за собой мертвый груз первой ступени, ускорение оказалось огромным. Три сотни килограмм жижи врезались в заднюю стенку контейнера. Удар пришелся на край «Айрис», а вовсе не туда, где, по расчетам, следовало находиться массе.

Хотя «Айрис» удерживали пять больших болтов, вся сила удара оказалась направлена на один из них. Болт мог противостоять колоссальным перегрузкам и, при необходимости, в одиночку выдержать весь вес зонда. Однако он не мог выдержать внезапный удар, нанесенный грузом весом три сотни килограмм.

Болт срезало. Нагрузка переместилась на четыре оставшихся болта. Теперь, когда мощный удар миновал, им пришлось намного легче, чем их павшему собрату.

Если бы у команды стартовой площадки было время на нормальный осмотр, они бы заметили небольшой дефект в одном из болтов. Дефект, который незначительно ослабил болт, однако не привел бы к сбою в нормальных условиях. Тем не менее, они заменили бы его на болт без дефектов.

Смещенный груз неравномерно давил на четыре оставшихся болта, и основную нагрузку принял дефектный болт. Вскоре его тоже срезало. Три оставшихся болта не заставили себя долго ждать.

Зонд «Айрис» соскользнул со своего ложа в кожухе и врезался в оболочку.

***

— Черт! — воскликнул директор взлета. — ЦУП, у нас сильная прецессия!

— Что? — спросил Митч, когда запищала сигнализация, и по всем панелям начали вспыхивать лампочки.

— Нагрузка на «Айрис» — семь g, — сообщил кто-то.

— Перемежающаяся потеря сигнала, — крикнул другой голос.

— Взлет, что происходит? — спросил Митч.

— Какая-то чертовщина. Он вращается вокруг продольной оси с семнадцатиградусной прецессией.

— Как сильно?

— Не меньше пяти оборотов в секунду и отклонение от курса.

— Вы можете вывести его на орбиту?

— Я вообще не могу связаться с ним — сигнал все время пропадает.

— Связь! — крикнул Митч директору связи.

— Работаем над этим, ЦУП, — был ответ. — Проблема с бортовой системой.

— Внутри большие перегрузки, ЦУП.

— Наземная телеметрия показывает, что он на двести метров ниже намеченной траектории.

— Мы потеряли показания зонда, ЦУП.

— Полностью потеряли зонд? — спросил Митч.

— Подтверждаю, ЦУП. Перемежающийся сигнал с корабля, но не с зонда.

— Дерьмо, — сказал Митч. — Его сорвало с крепления.

— Он крутится волчком, ЦУП.

— Он может дохромать до орбиты? — спросил Митч. — Хотя бы до сверхнизкой околоземной? Мы могли бы…

— Потеря сигнала, ЦУП.

— Потеря сигнала.

— То же самое.

В наступившей тишине слышался только писк сигнализации.

Секунду спустя Митч сказал:

— Восстановился?

— Нет, — ответил центр связи.

— Земля? — спросил Митч.

— Это УЗ, аппарат покинул пределы видимости, — ответили ему.

— Спутниковый центр? — спросил Митч.

— Нет сигнала от спутника.

Митч посмотрел на основной экран. Теперь он был черным, с большой белой надписью «Потеря сигнала».

— ЦУП, — сказал голос по радио, — эсминец ВМС США «Стоктон» сообщает, что с неба падают обломки. Координаты соответствуют последнему известному местонахождению «Айрис».

Митч обхватил голову руками.

— Вас понял, — ответил он. А потом произнес слова, которых страшится каждый летный директор: — УЗ, ЦУП. Закройте двери.

Это был сигнал к началу процедур после неудачного пуска.

Из комнаты для особых гостей Тедди наблюдал за подавленным центром управления полетом. Он сделал глубокий вдох, затем выдохнул. Безнадежно посмотрел на голубую папку, в которой лежал текст его радостной речи, восхвалявшей безупречный пуск. Убрал голубую папку в портфель и достал красную, с речью по другому поводу.

***

Венкат смотрел из окна своего кабинета на раскинувшийся перед ним космический центр. Центр, вместивший большую часть накопленных человечеством знаний о ракетостроении, но не справившийся с сегодняшним запуском.

Зазвонил мобильный. Снова жена. Без сомнений, тревожится о нем. Он позволил включиться голосовой почте. Сейчас Венкат просто не мог говорить с ней. Или с кем-либо другим.

Компьютер подал звуковой сигнал. Обернувшись, Венкат увидел имейл от ЛРД. Сообщение с «Патфайндера».

[16.03] УОТНИ: Как прошел запуск?

 

   

 Из комнаты для особых гостей Тедди наблюдал за подавленным центром управления полетом. Он сделал глубокий вдох, затем выдохнул. Безнадежно посмотрел на голубую папку, в которой лежал текст его радостной речи, восхвалявшей безупречный пуск. 

   

Глава 16

Мартинез,

Доктор Шилдс говорит, я должен написать личное сообщение каждому члену экипажа. Говорит, это позволит мне сохранить связь с человечеством. Лично я думаю, что это дерьмо. Но приказ есть приказ.

С тобой я могу быть откровенным.

Если я умру, навести моих родителей. Они захотят узнать из первых рук, что было на Марсе. Мне нужно, чтобы ты это сделал.

Будет непросто говорить с родителями об их погибшем сыне. Я прошу многого — и поэтому обращаюсь к тебе. Добавил бы, что ты мой лучший друг и все такое, но это будет глупо.

Я не сдаюсь. Просто просчитываю все варианты. Только и всего.

***

Го Мин, директор Китайского национального космического управления, изучал устрашающую стопку бумаг на своем столе. Раньше, когда Китай хотел запустить ракету, он просто запускал ее. Теперь международные соглашения обязывали сначала поставить в известность другие государства.

Го Мин отметил для себя, что это требование не относилось к Соединенным Штатам. Правда, американцы публично объявляли о своих запусках заранее, поэтому результат был тот же самый.

Заполняя форму, он балансировал на краю: сообщить дату запуска и траекторию полета, одновременно сделав все возможное, чтобы «сохранить государственную тайну».

Последнее заставило его фыркнуть.

— Глупость, — побормотал Го Мин. «Тайян Шэнь» не имел стратегической или военной ценности. Этот беспилотный зонд проведет на орбите Земли менее двух дней. Затем он отправится к солнечной орбите между Меркурием и Венерой. Первый китайский гелиологический зонд, вышедший на солнечную орбиту.

Тем не менее, Государственный совет настаивал, что все запуски должны быть окутаны тайной. Даже если прятать нечего. Чтобы другие государства не могли догадаться, какие именно зонды несли секретный груз.

Стук в дверь прервал его работу.

— Входите, — сказал Го Мин, радуясь передышке.

— Добрый вечер, сэр, — произнес помощник директора Чжу Тао.

— С возвращением, Тао.

— Спасибо, сэр. Приятно вернуться в Пекин.

— Как дела в Цзюцюане? — спросил Го Мин. — Надеюсь, не слишком холодно? Никогда не мог понять, почему наш космодром расположен посреди пустыни Гоби.

— Там было холодно, но терпимо, — ответил Чжу Тао.

— А как идет подготовка к запуску?

— Рад сообщить, что все идет по расписанию.

— Прекрасно, — улыбнулся Го Мин.

Чжу Тао молча сидел, глядя на своего босса.

Го Мин выжидающе посмотрел на него в ответ, но помощник директора продолжал сидеть и молчать.

— Что-нибудь еще, Тао? — спросил Го Мин.

— М-м-м, — протянул Чжу Тао. — Разумеется, вы слышали об этом зонде «Айрис»?

— Слышал. — Го нахмурился. — Ужасная ситуация. Этот несчастный умрет от голода.

— Может быть, — ответил Чжу Тао. — А может, и нет.

Го Мин откинулся на спинку кресла.

— Что ты имеешь в виду?

— Ракету-носитель зонда «Тайян Шэнь», сэр. Наши инженеры провели расчеты, и ее топлива хватит до марсианской орбиты выведения. Она может добраться туда за четыреста девятнадцать дней.

— Ты шутишь?

— Я когда-нибудь шутил, сэр?

Го Мин встал, ущипнул себя за подбородок и начал расхаживать по кабинету.

— Мы действительно можем отправить «Тайян Шэнь» на Марс? — спросил он.

— Нет, сэр, — ответил Чжу Тао. — Он слишком тяжелый. Массивные тепловые экраны делают его самым тяжелым из всех беспилотных зондов, что мы когда-либо строили. Поэтому ракете-носителю и требуется такая мощность. Однако более легкий зонд можно отправить на Марс.

— Какую массу мы сможем отправить? — спросил Го Мин.

— Девятьсот сорок один килограмм, сэр.

— Хм-м-м, — протянул Го Мин. — Не сомневаюсь, НАСА сможет с этим работать. Почему они не обратились к нам?

— Потому что они не знают, — объяснил Чжу Тао. — Технологии всех наших ракет-носителей — секретная информация. Министерство государственной безопасности даже распространяет ложные данные о наших возможностях. По очевидным причинам.

— То есть они не знают, что мы можем им помочь, — сказал Го Мин. — И если мы решим не помогать, никто не узнает, что мы могли бы помочь.

— Совершенно верно, сэр.

— Теоретически предположим, что мы решили помочь. Что тогда?

— Время будет работать против нас, сэр, — ответил Чжу Тао. — Учитывая продолжительность путешествия и количество пищи, оставшееся у их астронавта, зонд необходимо будет запустить в ближайший месяц. Даже при таких условиях ему придется поголодать.

— Примерно в это время мы и планировали запустить «Тайян Шэнь».

— Да, сэр. Однако на постройку «Айрис» у них ушло два месяца, и из-за спешки миссия провалилась.

— Это их проблема, — сказал Го Мин. — Наша задача — предоставить ракету-носитель. Мы запустим ее с Цзюцюаня — нельзя отправить ракету весом восемьсот тонн во Флориду.

— В основе любого соглашения будет лежать компенсация, которую американцы предоставят нам за ракету-носитель, — заметил Чжу Тао. — Государственный совет наверняка захочет политических поблажек от американского правительства.

— Компенсация не будет иметь никакого смысла, — возразил Го Мин. — Это был дорогостоящий проект, и Государственный совет постоянно ворчал по этому поводу. Получив денежную компенсацию, они просто оставят ее себе. Нам никогда не построить новую ракету.

Он сцепил руки за спиной.

— И даже если обычные американцы сентиментальны, к их правительству это не относится. Государственный департамент США не отдаст что-либо важное за жизнь одного человека.

— Значит, это безнадежно? — спросил Чжу Тао.

— Не безнадежно, — поправил его Го Мин. — Просто сложно. Если переговоры будут вести дипломаты, мы ни к чему не придем. Дело должны решить ученые. Космические агентства. Я вызову переводчика и позвоню администратору НАСА. Мы разработаем соглашение, а затем представим его нашим правительствам как свершившийся факт.

— Но что они могут для нас сделать? — спросил Чжу Тао. — Мы отдаем ракету-носитель и в сущности отменяем «Тайян Шэнь».

Го Мин улыбнулся.

— Взамен они дадут нам то, что нам без них не получить.

— И что же?

— Отправят китайского космонавта на Марс.

Чжу Тао поднялся.

— Ну конечно, — улыбнулся он. — Экипаж «Ареса-5» еще даже не отобрали. Мы потребуем включить космонавта. Которого сами выберем и подготовим. НАСА и Государственный департамент США согласятся на это. Но согласится ли наш Государственный совет?

Го Мин криво улыбнулся.

— Публично спасти американцев? Отправить китайского космонавта на Марс? Заставить мир увидеть, что Китай не уступает США в космосе? Да за это Государственный совет продаст в рабство собственных матерей.

 

   

— Мне нужно две команды. Первая команда займется внешней оболочкой, системой наведения и двигателями. Нам нужно только, чтобы он добрался до Марса. Самые безопасные системы из возможных. Лучше всего — аэрозольное топливо. 

   

***

Тедди слушал, приложив телефон к уху. Человек на том конце закончил говорить и умолк в ожидании ответа.

Глядя в никуда, Тедди осмыслил услышанное.

— Да, — ответил он через несколько секунд

***

Йоханссен:

По продажам твой постер обскакал все наши, вместе взятые. Ты клевая цыпочка, полетевшая на Марс. Тобой обклеены стены общежитий по всему миру.

Почему, с такой внешностью, ты такая зануда? Да, не отпирайся. Настоящая зануда. Мне пришлось заняться компьютерной фигней, чтобы заставить «Патфайндер» связаться с марсоходом, — ну и тоска. И это при том, что НАСА говорило мне, что делать.

Ты должна быть круче. Носить темные очки и кожаную куртку. И складной нож. Перейти на уровень крутости, известный как… «Крутой ботан».

Ты знаешь, что капитан Льюис провела беседу с нами, мальчиками? Сказала: если кто-то будет к тебе приставать, вылетит из экипажа.

Похоже, долгие годы командования матросами негативно сказались на ее взглядах. Как бы то ни было, суть в том, что ты зануда. Напомни при следующей встрече ущипнуть тебя за зад.

***

— Итак, мы снова здесь, — сказал Брюс собравшимся главам ЛРД. — Вы все слышали про «Тайян Шэнь» и знаете, что наши друзья из Китая подарили нам еще один шанс. Но на этот раз придется попотеть.

— «Тайян Шэнь» будет готов к запуску через двадцать восемь дней. Если он стартует по расписанию, наш зонд попадет на Марс к шестьсот двадцать четвертому солу, через шесть недель после того, как у Уотни, предположительно, закончится пища. НАСА уже придумывает способы растянуть его запасы.

— Закончив «Айрис» за шестьдесят три дня, мы вошли в историю. Теперь нам предстоит справиться за двадцать восемь.

Брюс посмотрел на недоверчивые лица.

— Ребята, — сказал он, — это будет самый убогий космический аппарат в истории. Есть лишь один способ построить его так быстро: отказаться от посадочной системы.

— Что, простите? — переспросил Джек Тревор.

Брюс кивнул.

— Вы меня слышали. Никакой посадочной системы. Нам понадобится наведение для корректировки курса в полете. Но прибыв на Марс, он разобьется.

— Это безумие! — воскликнул Джек. — Он врежется в поверхность на сумасшедшей скорости!

— Точно, — согласился Брюс. — При идеальном сопротивлении атмосферы он врежется на скорости триста метров в секунду.

— И какой прок Уотни от стертого в порошок зонда? — спросил Джек.

— Если пища не сгорит, Уотни сможет питаться ею, — ответил Брюс.

Повернувшись к доске, он начал рисовать организационную схему.

— Мне нужно две команды. Первая команда займется внешней оболочкой, системой наведения и двигателями. Нам нужно только, чтобы он добрался до Марса. Самые безопасные системы из возможных. Лучше всего — аэрозольное топливо. Мощное радио, чтобы мы могли с ним связаться, и стандартное спутниковое навигационное ПО.

— Вторая команда займется грузом. Ей предстоит найти способ сохранить пищу при ударе о поверхность. Если белковые плитки врежутся в песок на скорости триста метров в секунду, мы получим песок с добавкой белка. Нужно, чтобы после удара их можно было есть.

— Мы можем отправить девятьсот сорок один килограмм. Не меньше трехсот килограммов из них должна составлять пища. За работу.

***

— Э-э-э, доктор Капур? — спросил Рич, просовывая голову в кабинет Венката. — У вас есть минутка?

Венкат поманил его рукой.

— А вы…

— Рич, Рич Пэнелл, — ответил тот, заходя в кабинет. В руках он сжимал ворох бумаг. — Из астродинамики.

— Рад вас видеть, — кивнул Венкат. — Чем могу помочь, Рич?

— Недавно я наткнулся на одну штуку. Потратил на нее кучу времени. — Он бросил бумаги на стол Венката. — Погодите, сейчас найду сводку…

Венкат безнадежно уставился на свой когда-то чистый стол, теперь заваленный распечатками.

— Вот она! — торжествующе воскликнул Рич, хватая бумагу. Затем помрачнел. — Нет, не она.

— Рич, — сказал Венкат. — Быть может, вы просто скажете мне, в чем дело?

Рич посмотрел на кучу бумаг на столе и вздохнул.

— Но у меня была такая классная сводка…

— Сводка чего?

— Того, как спасти Уотни.

— Мы уже этим занимаемся, — сказал Венкат. — Это отчаянная попытка, но…

— «Тайян Шэнь»? — фыркнул Рич. — Это не сработает. Вам не собрать марсианский зонд за месяц.

— Однако мы все-таки попытаемся, — в голосе Венката послышалось раздражение.

— О, простите. Я был невежлив, да? — спохватился Рич. — Мне трудно общаться с людьми. Иногда я веду себя невежливо. Я был бы рад, если бы мне об этом говорили. На самом деле, «Тайян Шэнь» имеет огромное значение. Без него моя идея не сработает. Но марсианский зонд? Пфф. Это смешно.

— Ну ладно, — сказал Венкат. — Что у вас за идея?

Рич схватил со стола бумагу.

— Вот она!

Улыбаясь как ребенок, он передал ее Венкату.

Венкат взял сводку и просмотрел ее. Чем дальше он читал, тем шире становились его глаза.

— Вы уверены?

— Абсолютно! — просиял Рич.

— Вы кому-нибудь говорили?

— Например?

— Ну, не знаю, — сказал Венкат. — Друзьям?

— У меня их нет.

— Ладно, придержите пока это в рукаве.

— В смысле?

— Так говорят.

— Правда? — удивился Рич. — Какая глупость.

— Рич, вы ведете себя невежливо.

— О. Спасибо. 

 

   

 Венкат взял сводку и просмотрел ее. Чем дальше он читал, тем шире становились его глаза.

   

***

Фогель:

Быть твоим дублером — полный отстой.

Полагаю, НАСА решило, что ботаника и химия похожи, потому что в обоих словах есть буква «и». Как бы то ни было, они сделали меня запасным химиком.

Помнишь, как тебя заставили потратить день на объяснение мне твоих экспериментов? Это было в середине интенсивной подготовки к миссии. Возможно, ты забыл.

Ты начал обучение с покупки пива. На завтрак. Обожаю немцев.

В общем, теперь, когда мне нечем заняться, НАСА загрузило меня работой. И все твое химическое дерьмо в списке. Придется ставить нуднейшие эксперименты с пробирками, и почвой, и pH, и хр-р-р-р…

Моя жизнь — отчаянная борьба за выживание… с периодическим титрованием.

Честно говоря, я считаю тебя суперзлодеем. Ты химик, у тебя немецкий акцент и база на Марсе… все сходится!

***

— Что еще за «Проект Элронд»? — спросила Энни.

— Надо же было как-то его назвать, — ответил Венкат.

— И ты выбрал Элронда? — не отставала Энни.

— Потому что это секретная встреча? — предположил Митч. — В имейле было сказано, что я не должен говорить о ней даже своему помощнику.

— Я все объясню, когда появится Тедди, — сказал Венкат.

— А почему «Элронд» означает секретную встречу? — поинтересовалась Энни.

— Мы будем принимать важное решение? — спросил Брюс Ын.

— Именно, — кивнул Венкат.

— Как вы догадались? — с раздражением осведомилась Энни.

— Элронд, — объяснил Брюс. — Совет у Элронда. Из «Властелина колец». На этом собрании они решили уничтожить Кольцо всевластья.

— Господи, — вздохнула Энни. — Уверена, что ни один из вас не лишился девственности в старших классах.

— Доброе утро, — сказал Тедди, входя в конференц-зал. Он сел и положил руки на стол. — Кто-нибудь в курсе, по поводу чего мы собрались?

— Погодите, — вмешался Митч. — Тедди тоже не знает?

Венкат сделал глубокий вдох.

— Один из астродинамиков, Рич Пэнелл, нашел способ отправить «Гермес» обратно на Марс. Согласно рассчитанной им траектории, он облетит Марс на пятьсот сорок девятый сол.

Повисло молчание.

— Ты над нами издеваешься? — спросила Энни.

— Пятьсот сорок девятый сол? Как такое возможно? — спросил Брюс. — Даже «Айрис» приземлился бы только на пятьсот восемьдесят восьмой.

— У «Айриса» были двигатели точечной тяги, — сказал Венкат. — А у «Гермеса» — ионный двигатель постоянной тяги. Он постоянно ускоряется. Кроме того, уже сейчас «Гермес» обладает огромной скоростью. Следуя текущим курсом на Землю, они в следующем месяце начнут тормозить, чтобы сравняться со скоростью Земли.

Митч потер затылок.

— Ну надо же… Пятьсот сорок девятый. Это на тридцать пять солов раньше, чем у Уотни кончится пища. Решило бы все проблемы.

Тедди наклонился вперед.

— Рассказывай, Венкат. Что для этого нужно?

— В общем, — начал Венкат, — выполнив этот «маневр Рича Пэнелла», они немедленно начнут ускоряться, сохранив нынешнюю скорость и даже увеличив ее. Они пролетят мимо Земли, но достаточно близко, чтобы использовать ее притяжение для изменения курса. В это время они смогут подобрать зонд снабжения с провизией для длительного путешествия.

— После этого они полетят к Марсу и прибудут туда на пятьсот сорок девятый сол. Как я сказал, они облетят Марс. Ничего похожего на нормальную миссию «Арес». Их скорость будет слишком высока, чтобы выйти на орбиту. Оставшаяся часть маневра вернет их на Землю. Они прибудут через двести одиннадцать дней после облета.

— А чем нам поможет облет? — спросил Брюс. — Они никак не смогут забрать Уотни с поверхности.

— Точно, — согласился Венкат. — А теперь о неприятном: Уотни должен будет добраться до МВА «Ареса-4».

— Скиапарелли? — выдохнул Митч. — Это тридцать две сотни километров!

— Три тысячи двести тридцать пять, если быть точным, — поправил его Венкат. — Это возможно. Он добрался до места посадки «Патфайндера» и вернулся обратно. Это более пятнадцати сотен километров.

— По ровной пустыне, — возразил Брюс, — но путь к Скиапарелли…

— Достаточно сказать, что он будет очень сложным и опасным, — прервал его Венкат. — Однако у нас есть множество умных ученых, которые помогут ему подготовить марсоход. Кроме того, придется также модифицировать МВА.

— А что не так с МВА? — поинтересовался Митч.

— Он предназначен для выхода на низкую орбиту Марса, — объяснил Венкат. — Но «Гермес» будет совершать облет, а значит, МВА должен полностью выйти из поля притяжения Марса, чтобы перехватить его.

— Каким образом? — спросил Митч.

— Его нужно облегчить… сильно облегчить. Я могу собрать множество людей для решения этих задач, если мы согласимся на это.

— Чуть раньше ты упоминал зонд снабжения для «Гермеса», — сказал Тедди. — Мы можем это сделать?

— Да, с помощью «Тайян Шэня», — ответил Венкат. — Нашей целью будет стыковка в околоземном пространстве. Это намного проще, чем подготовить марсианский зонд.

— Ясно, — сказал Тедди. — Итак, у нас два варианта: отправить Уотни продовольствие, чтобы он продержался до прибытия «Ареса-четыре», либо отправить за ним «Гермес» прямо сейчас. Для обоих требуется «Тайян Шэнь», поэтому мы должны выбрать один.

— Да, — кивнул Венкат. — Мы должны выбрать один.

Они все задумались.

— А что насчет экипажа «Гермеса»? — нарушила молчание Энни. — Они не будут возражать против продления их миссии… — она провела быстрые мысленные вычисления, — на пятьсот тридцать три дня?

— Они согласятся без малейших колебаний, — ответил Митч. — Мгновенно. Потому Венкат и созвал это совещание. — Он смерил Венката яростным взглядом. — Он хочет, чтобы мы приняли решение за них.

— Совершенно верно, — согласился Венкат.

— Решать должна капитан Льюис, — возразил Митч.

— Бессмысленно даже спрашивать ее, — ответил Венкат. — Это решение должны принять мы. Это вопрос жизни и смерти.

— Она командир миссии, — сказал Митч. — Решать вопросы жизни и смерти — ее чертова работа.

— Полегче, Митч, — вмешался Тедди.

— Чушь собачья, — не унимался Митч. — Вы, ребята, всегда врете экипажу, как только что-то идет не так. Вы не сказали им, что Уотни жив, а теперь не хотите говорить, что они могут его спасти.

— Мы уже нашли способ спасти его, — возразил Тедди. — А сейчас просто обсуждаем еще один способ.

— Разбить зонд о Марс? — спросил Митч. — Кто-нибудь верит, что это сработает? Хоть кто-нибудь?

— Ну хорошо, Митч, — сказал Тедди. — Ты высказал свое мнение, и мы его выслушали. Давайте двигаться дальше. — Он повернулся к Венкату. — «Гермес» сможет проработать на пятьсот тридцать три дня дольше запланированного конца миссии?

— Должен, — ответил Венкат. — Возможно, экипажу придется заняться ремонтом, но они к этому подготовлены. Не забудь, «Гермес» построили с расчетом на все пять миссий «Арес». Он отработал лишь половину срока службы.

— Это самая дорогая штуковина из всех, что мы когда-либо строили, — заметил Тедди. — Мы не сможем построить еще один. Если что-то пойдет не так, экипаж погибнет — а с ним и вся программа «Арес».

— Потерять экипаж — это катастрофа, — ответил Венкат. — Но «Гермес» мы не потеряем. Мы можем управлять им удаленно. Пока реактор и ионные двигатели работают, мы сможем вернуть его на Землю.

— Космические путешествия опасны, — заметил Митч. — Нельзя руководствоваться безопасностью.

— Не согласен, — сказал Тедди. — Необходимо руководствоваться безопасностью. И количеством жизней, которыми мы рискуем. Оба плана опасны, однако доставляя Уотни зонд, мы рискуем одной жизнью, а выполняя «маневр Рича Пэнелла» — шестью.

— Прими во внимание степень риска, Тедди, — сказал Венкат. — Митч прав. Жесткая посадка — это большой риск. Зонд может пролететь мимо Марса, может неудачно войти в атмосферу и сгореть, может удариться слишком сильно и уничтожить пищу… Мы оцениваем шансы на успех в тридцать процентов.

— А околоземная стыковка с «Гермесом» более реальна? — спросил Тедди.

— Значительно более реальна, — подтвердил Венкат. — Задержка передачи сигнала составит менее секунды, и мы сможем управлять зондом напрямую с Земли, а не полагаться на автоматику. В момент стыковки майор Мартинез сможет дистанционно направлять зонд с «Гермеса» без всяких задержек передачи. Кроме того, «Гермес» укомплектован командой, способной справиться с любыми отклонениями от плана. И нам не придется входить в атмосферу, а значит, грузу не придется переживать столкновение с поверхностью на скорости триста метров в секунду.

— Итак, — подытожил Брюс, — мы можем с высокой вероятностью убить одного человека или с низкой — шестерых. Черт. И как тут выбирать?

— Мы обсудим это, а потом Тедди примет решение, — сказал Венкат. — Не знаю, что тут еще можно сделать.

— Можно позволить Льюис… — начал Митч.

— Помимо этого, — прервал его Венкат.

— Вопрос, — подала голос Энни. — Зачем здесь я? Кажется, это дело для вас, умников.

— Ты должна быть в курсе, — ответил Венкат. — Мы не будем принимать решение прямо сейчас. Сначала нужно тихо провести внутреннее исследование. Что-то может просочиться, и ты должна быть готова уклоняться от вопросов.

— Сколько времени у нас есть на принятие решения? — спросил Тедди.

— Окно для начала маневра заканчивается через тридцать девять часов.

— Хорошо, — сказал Тедди. — Обращаюсь ко всем: мы обсуждаем это только лично или по телефону, никаких имейлов. И никому ничего не говорите, кроме тех, кто здесь присутствует. Последнее, что нам нужно, — это общественное мнение, требующее геройского спасения, которое может оказаться невыполнимым.

***

Бек:

Здорово, приятель. Как дела?

Теперь, оказавшись в «отчаянной» ситуации, я могу не следовать этикету. Могу быть откровенным.

Исходя из этой предпосылки, должен сказать… чувак, тебе следует сообщить Йоханссен о своих чувствах. Иначе будешь всю жизнь раскаиваться.

Не буду лгать, это может закончиться скверно. Я понятия не имею, что она думает о тебе. Или о чем бы то ни было. Она странная.

Однако дождись конца миссии. Вам с ней еще два месяца торчать на одном корабле. И если у вас что-то сложится, Льюис тебя убьет.