Почему Нобелевскую премию мира должен получить Эдвард Сноуден

Завтра, 10 октября, Нобелевский комитет – орган, ответственный за вручение главной мировой награды, – назовёт получателя Премии мира. Среди кандидатов — генеральный секретарь ООН Пан Гин Мун, Владимир Путин, Папа Римский Франциск, Анджелина Джоли, Facebook, «Новая газета» и Джулиан Ассанж. Мы же ждём, что лауреатом Премии в этом году станет Эдвард Сноуден – бывший системный аналитик Агентства Национальной Безопасности США, разоблачивший его деятельность по несанкционированному наблюдению за гражданами. Рассказываем, почему мы считаем, что Сноуден – главный кандидат этого года. 

Казалось бы, все знают, кто такой Эдвард Сноуден, – но при этом для большинства он просто «какой-то чувак, который похитил секреты своей корпорации (мы слишком привыкли мыслить корпоративными категориями, да это и вполне верно в современном мире), опубликовал их и убежал в другую страну». «Кто-то вроде шпиона» — украл у США, бежал в Россию, чуть не был задержан в Гонконге, плюс все эти приключения с пересадками на самолётах. Но если Сноуден и шпион – то шпион, работающий не на какое-то правительство, а представляющий интересы нас с вами – тех, кто каждый день выходит в интернет, пользуется социальными сетями и почтовыми ящиками крупных провайдеров, ленится поставить менеджер паролей, думает, что личную переписку могут прочесть только её адресаты — и наверняка имеет один-два скелета в шкафу, пусть довольно невинных, но всё же тихо клацающих зубами, дожидаясь своего часа.  

Значение сделанных Сноуденом разоблачений не так просто осознать, а его фигура несколько меркнет рядом с похожим по своим деяниям, но более харизматичным  основателем WikiLeaks Джулианом Ассанжем. 

Масла в огонь противоречивого отношения подливает тот факт, что, как кажется, на родине Сноудена считают предателем, нарушившим государственные интересы. Мы слишком привыкли, что противостоящий политике государства считается врагом страны – это мнение укоренилось не только здесь, в России с её советским прошлым, или в других странах с подобным бэкграундом, но за последние годы пустило корни и в США, которые многие по привычке считают оплотом гражданских ценностей. Но сравните реакцию на разоблачения Сноудена с Уотергейтским скандалом – тогда прослушка только лишь предвыборного штаба политических конкурентов привела к уходу президента со своего поста, а теперь слежка за всеми не вызывает особого шума. 

Если Сноуден и шпион – то шпион, не работающий на какое-то правительство, а представляющий интересы нас с вами

Государство — не есть страна, и его интересы далеко не всегда совпадают с интересами граждан. Возникшая после 9/11 паранойя привела к тому, что «свободолюбивые американцы» поверили в то, что безопасность может быть дороже свободы, — подобно тому, как клевали на эту приманку жители десятков других стран, отдававшие свою свободу в обмен на сомнительные гарантии защищённости. Все могут споткнуться об этот соблазнительный выбор – не стали исключением и американцы, несмотря на то, что смотрящий со стодолларовой купюры Бенджамин Франклин ещё в самом начале истории США предупреждал: «Если между свободой и безопасностью народ выбирает безопасность, в конечном итоге он теряет и то и другое». Кто может теперь защитить людей от «защитников безопасности» — только такие же люди, как они, только они сами — как и было всегда. В новом мире, где оружием становится информация, «право на оружие» оказывается правом на информацию, правом знать правду и говорить её, а «организованным ополчением граждан» из Второй Поправки к конституции США – объединённые общими идеями люди, действующие, подчас, поодиночке, взявшись обеспечивать этот доступ. 

Сноуден – один из таких. Недаром почти в каждом его интервью, выступлении или публичном заявлении, когда речь заходит о мотивации, Сноуден говорит о том, что он – патриот. Это настолько важная часть его мировоззрения, что она вошла даже в первое посвящённое ему произведение искусства – фейк-интервью, созданное австрийской арт-группой UBERMORGEN.

Сноуден настаивает на том, что не предавал свою страну, а действовал в её интересах, – и это так. Ради традиций свободы, на которых он воспитывался, Сноуден нанёс ущерб интересам могущественной организации, бросил вызов колоссальному аппарату глобального наблюдения, действующему в противоречии не только с Конституцией его родины, но и нарушая свой собственный устав, согласно которому АНБ не имеет права следить за гражданами США, да и любые акты адресного наблюдения должны проходить тщательное утверждение.   

Посмотрев на патриотизм Сноудена шире, мы увидим его под немного другим, возможно, неожиданным углом – как патриота новой общности людей, большей, чем государства, и не желающей знать границ, – патриотом сетевого сообщества.  

Премия Мира, согласно завещанию её основателя, присуждается «тому, кто внёс наиболее существенный вклад в сплочение наций, уничтожение рабства или снижение численности существующих армий и содействие проведению мирных конгрессов».

Сплочение наций нарушает границы, зависимость и нахождение под контролем «Большого Брата» — то же рабство, а удар по АНБ – шаг к сокращению армии его сотрудников или хотя бы снижению «боевой эффективности» Агентства.

Посмотрев на патриотизм Сноудена шире, мы увидим его под немного другим, возможно, неожиданным углом
– патриотом сетевого сообщества

Может возникнуть вопрос о том, насколько значимо влияние разоблачений Сноудена на мир в целом. Не является ли глобальная слежка проблемой, важной только для стран Первого Мира, с их развитыми технологиями? На фоне разговоров о «цифровом неравенстве» этот вопрос приобретает особое значение. Но в ответ на это можно спросить – да это будет резко, но правдиво, – а не являются ли проблемы, за решение которых номинируются в этом году конголезский врач Денис Муквеге, организовавший госпиталь для женщин, пострадавших от сексуального насилия во время гражданской войны, или Малала Юсуфзай, борющаяся за доступ к образованию женщин в мусульманских странах, проблемами Третьего Мира, далёкими от стран первого эшелона?  

Свобода распространения информации и её защищённость важны везде, и доступ к знаниям в горах Пакистана и сохранение личной информации жертв насилия в Африке зависят от них. Подтверждением тому может служить то, какую роль играют социальные медиа в общественных выступлениях последних лет, и то, что в самых неожиданных местах возникают свои WikiLeaks, проливающих свет на локальные злоупотребления – как это произошло в Свазиленде.  

Разоблачения Сноудена послужили катализатором многочисленных локальных расследований, направленных на выявление превышения полномочий местными спецслужбами и на поиски следов работы АНБ на территории других государств. Они дали толчок к обострению заинтересованности в защите персональных данных и сетевой безопасности в целом – «проведению мирных конгрессов» — статей и обсуждений, посвященных вопросам защиты приватности.  

Вручение Премии Эдварду Сноудену в пику официальному отношению США к его фигуре, станет, помимо прочего, и важным подтверждением независимости Нобелевского Комитета от политики Норвегии – поскольку ожидается, что такой выбор может нанести значительный ущерб отношениям между двумя странами.  

Эдвард Сноуден станет не первым лауреатом Нобелевской Премии, которого на его исторической родине объявили предателем. Самые близкие нам примеры – академик Сахаров и писатель Солженицын. И перефразируя то, что Солженицыну, рассказавшему миру о жизни в советских лагерях, премия была вручена «за нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям русской литературы», можно сказать, что Сноуден должен получить её «за нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям демократии».