
Культура
Татуировщик Дмитрий Захаров об одной из самых больших коллекций тату-машинок в Европе
За время нашего разговора о татуировке мы неприлично мало касались технических вопросов и решили, наконец, наверстать упущенное. Мы попросили одного из старейших отечественных татуировщиков, Дмитрия Захарова, показать свою коллекцию машинок, которая является одной из самых больших в Европе. Самые ранние машинки коллекции датируются 1980-ми годами, последние выпущены в этом году. В этом материале можно проследить изменения в форме и дизайне машинок, для которых эстетический показатель играет не меньшую роль, чем функциональность.
О коллекции
Моя коллекция — одна из самых больших в Европе: в Европе есть только одна лучше — у Фернандо (Фернандо Понса Cкуэра. — Прим. ред.). Машин у меня около 600, и здесь можно найти всех производителей, которые только есть в мире, или, по крайней мере, их основную часть.
Все машинки в коллекции рабочие: время от времени я снимаю их со стены и думаю: до чего же классные. Я делаю ими одну или две работы, а потом снова вешаю назад. Одна из машинок так провисела лет семь, а потом я пошёл, протер её, смазал маслом и дал своему сыну Никите. Он сейчас ей работает и делает уже третью или четвёртую татуировку.
О том, какой должна быть машинка
Машинка должна быть эстетически приятна, функциональна, работоспособна и стерилизуема. Вот и всё. Вообще, лучшая машина — это новая машина, которая только что у тебя появилась. Через какое-то время к ней привыкаешь, и она становится обычной.
Коллекция начала расти в 1990-е — это было непростое время, тогда мы не так много знали о технике и работали тем, что было доступно. Выбор был очень невелик — мы привозили то, что могли найти. Micky Sharpz была одной из первых машинок, которые мне тогда полюбились. Именно той, что была у меня тогда, у меня сейчас нет — это было очень давно.
Дмитрия Захаров
татуировщик
Предметы коллекции
GusLtd Custom Shader
Эту машину купил мой товарищ у японского мастера в 2012 году. Это довольно страшная, но при этом абсолютно великолепная машина. Я сказал ему: «Лёха, ты купил эту машину, ты пришёл с ней ко мне и тем самым разорвал мне сердце. Эта машина тебе не нужна, она нужна мне, продай её». Он ответил, что ни за что её не продаст. Тогда я ему говорю: «Смотри, давай сделаем так: если когда-нибудь ты захочешь её продать, ты сразу придёшь ко мне. Но если ты её сломаешь, я тебя убью». И вот он с ней дружил-дружил, а потом принёс мне, и я её купил. На данный момент это моя любимая машина.
Чем она хороша — это сложный вопрос. О машинах в принципе неправильно говорить в категориях удобства. Её сделал человек, который очень хорошо понимает в предмете, он умеет делать безобразно, криво, но при этом очень красиво. Это закрасочная машина, за основу взята классическая форма, но он сделал её в своём ключе.
GusLtd + Horiyoshi III
Limited Run of Aged Brass Liners
Контурная машина и закрасочная — это две совсем разные машины. На них стоят разные детали, у них разная геометрия рамы, разные пружины, разные байки — всё отличается.
Эта машина для контуров — того же японского мастера. Эта серия сделана под эгидой Хориоши Третьего, их выпустили очень маленькой партией. Этих машин, например, всего три штуки в России. А всего их 50. Это очень малая партия. Товарища, который делает их, зовут просто Гус — и мы его между собой зовем гусём.
RTE Crew
Вот машинка, которую я сделал в 2000 году. Рама была не моя, английская, а всё остальное мы сами поставили туда. Это закрасочная машина. Она уже почти 15 лет на ходу и за это время не сильно не изменилась — какая тогда была, такая и есть.
RTE Crew
Вот ещё более старая машинка — это 1999 год. У неё уже старые ржавые пружинки, но она всё ещё работает. Мне понравились эти кубики — они близки эстетике татуировки. И зря вы задаете мне вопросы про удобство — на удобство в работе только неопытные мастера пытаются списать свои ошибки.
Машинка ручной работы
Для меня главный критерий при выборе машины — это «нравится» и «не нравится». С машиной важен первоначальный визуальный контакт, а потом уже всё остальное. Мне может понравиться даже машина, которая совсем не будет работать. Мне может понравиться деталь, а на всё остальное будет наплевать. Ту, что не работает, я смогу исправить.
В этой модели использованы серебро и натуральные камни. Это тоже индукция, и она тоже работает. Эту машинку сделал один мастер лет семь назад, потом он хотел повторить её, но не смог. Кому мы её ни показывали, все говорили, что не видели ничего подобного.
Katsumoto для RTE Crew,
серия Steampunk
Эта серия не просто красивая, она ещё и концептуальная и очень грамотно выполнена. Эти машинки сделал Паша Katsumoto. Все детали здесь абсолютно оригинальные — даже подставка сделана специально для этой машины. Принцип работы у неё — как у обычных индукционных моделей.
Тебори, RTE Crew
Это первый и единственный такой инструмент в Москве, мы сделали его совсем недавно, в этом году. Собран из нержавейки, иголка одноразовая, всё заменяется и стерилизуется.
Micky Sharpz Iron T Dial Shader
Это Micky Sharpz, 1995 год с абсолютно оригинальными деталями. Очень старая, хорошая, работоспособная машина. Вы меня спрашиваете, сколько живут машины — так вот, у того, кто не относится к машинам как к утилитарному инструменту, у того, кто их любит, они живут всю жизнь.
Micky Sharpz
Это тоже Micky Sharpz, только ещё старше — 1980-е годы. Тогда мастер находился ещё в поиске формы. Я покажу современный вариант, чтобы проще было понять эволюцию: слева то, как она тогда, а справа — как она выглядит сейчас.
RTE
С роторными машинами я не очень дружу: они сейчас очень модные, а я не очень дружу с этим словом. В моей жизни роторов было слишком много, и сейчас можно сказать, что у меня на них случилась аллергия. Вот, например, самый простой ротор — его я сделал недавно.
Механическая бритва «Спутник», 1972
Если бы я попал на необитаемый остров, я бы взял с собой не машинку — я бы взял с собой заводную бритву. Это, в принципе, и есть роторная машина, чтобы она стала машиной, нужно ещё минут 20. Поэтому я и не люблю роторные машины: таким прибором я в своё время столько кожи перекрасил. Для одного товарища мы сделали подобную бритву, на которую подходят стандартные держатели и иголки. Сейчас эта машина хранится у Фернандо в музее.
Педаль, RTE
Маньяка Джейсона на педали тоже сделал Пашка Katsumoto, самый модный токарь в мире. Такой педали раньше не делал никто — это обычное устройство, которое в стандартном виде выглядит очень скучно: просто педаль, чтобы жать ногой. Мы решили сделать её по-другому. Педаль, которой я сам работаю, тоже, кстати, непростая.
О работе татуировщиком
С новым поколением очень часто бывает сложно: у них сильно выражен максимализм. Максимализм хорош для тех, кто уже понимает в деле — в противном случае можно увидеть очень слабые работы. Вместо долгого пути проб и ошибок можно идти по пути, который намного проще и лучше, как мой сын Никита. Он делает то, что ему хочется, но прислушивается ко мне, если я говорю, что он что-то делает неправильно. Я многих обучал, но при этом настоящих учеников у меня было всего четверо, те, в ком я уверен, кто работает, будет работать и не станет больше ничем заниматься.
Если говорить о профессии татуировщика, то это одна из самых сложных профессий в мире. Сапёр говорит, что ошибается один раз, но когда его раскидает на много маленьких сапёрчиков, ему будет всё равно. Если же татуировщик ошибся один раз, выбраться назад ему будет очень сложно.
Фото: Валера Белобеев
Комментарии
Подписаться