Для начала стоит сказать, что Moneyball — это как будто бы книга из сегмента деловой литературы, по крайней мере в России она выпущена издательством «Манн, Иванов и Фербер», специализирующимся именно на такого рода вещах. Во вторую очередь она ещё и про бейсбол, а точнее, про менеджерскую составляющую этого вида спорта. Оба вышеприведённых факта способны скорее оттолкнуть, чем привлечь к книге среднестатистического читателя, что, конечно, совершенно несправедливо по отношению к той удивительной истории, которая рассказана на её страницах.

Многие, кстати, скорее всего с этой историей уже знакомы — по экранизации: два года назад это кино топталось в оскаровских списках, но ничего не получило (даже несмотря на отличную игру Брэда Питта и диалоги Аарона Соркина). У нас фильм назывался «Человек, который изменил всё», что весьма иронично, поскольку герою Питта, генеральному менеджеру бейсбольной команды «Окленд Атлетикс» по имени Билли Бин, не удалось изменить практически ничего.

Билли Бин и не рассчитывал особо что-то менять в подотчётном ему виде спорта, скорее, просто нашёл удивительную лазейку в бизнесе, применив новый подход к подбору игроков в команду. Поскольку «Окленд Атлетикс» была на момент действия, да и остаётся сейчас довольно бедной командой — с бюджетом в три раза меньшим, чем, скажем, у «Нью-Йорк Янкиз» (в 2002 году это где-то 40 миллионов против 126), — то покупать звёзд представлялось её генеральному менеджеру глупостью. Поэтому он стал собирать под своим крылом игроков, основным качеством которых был «высокий процент попадания на базу» (знаем, этот термин вам ничего не говорит, но вообще-то Moneyball — книга довольно дружелюбная к тем, кто совсем не знаком с дичайше запутанными правилами бейсбола; ещё один её очевидный плюс — она помогает в них разобраться). В остальном же игроки, собранные Билли Бином, больше смахивали на калек: кто-то был чрезвычайно толстый, у кого-то был бросок, от которого болельщики просто покатывались со смеху. Однако благодаря специально разработанной системе, в которой немалую роль играла статистика, этим игрокам удалось установить абсолютный бейсбольный рекорд — победить 20 раз подряд, а также выйти в плей-офф высшей лиги. Короче, Билли Бин доказал, что деньги абсолютно ничего не решают, а его всё равно никто не послушал.

Но это фабула скорее фильма, чем книги. На самом же деле в нон-фикшне Майкла Льюиса гораздо больше нюансов и меньше драматизма. Его история не про бизнес, как это и было сказано выше, не про статистику, как можно ненароком подумать, не про эксцентричного генерального менеджера, как решили все западные рецензенты и противники методики Бина, — его история про «игру» как она есть. Не обязательно даже бейсбольную.

Мы публикуем отрывок из книги Льюиса, посвящённый тому, как все было устроено в «Окленд Эйс», а также непростому характеру их генерального менеджера. Стартовая ситуация следующая: на поле идёт игра с «Нью-Йорк Янкиз», а Майкл Льюис с помощником Билли Бина по имени Пол внимательно следят за её ходом.

Воскресное чтение: отрывок из книги Moneyball Майкла Льюиса. Изображение № 1.

МАЙКЛ ЛЬЮИС

По достоинству стиль Майкла Льюиса оценил в своё время даже великий писатель и столп американской «новой журналистики» Том Вулф — в 2010 году он назвал Льюиса автором, «за которым стоит следить» (всего же список Вулфа состоял из двух позиций — вторым там был Марк Боуден, известный у нас по книге «Падение чёрного ястреба», лёгшей в основу одноименного фильма).

   

Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире

Майкл Льюис

   

Воскресное чтение: отрывок из книги Moneyball Майкла Льюиса. Изображение № 2.

...В конце третьего иннинга «Эйс» благодаря пробежке домой зарабатывают очко. Голиаф — 5, Давид — 1. Не выдержав, я спрашиваю:

— А где Билли?

— В тренажерном зале, — отвечает Пол, не поднимая глаз.

— В тренажерном зале?

Билли всегда во время игры ведет себя немного странно.

Попав в «Окленд» из других клубов, игрок быстро понимал, что уклад и расстановка сил в его новой команде совершенно не похожи на то, к чему он привык. Но вот на то, чтобы понять, почему все здесь устроено не так, уходило намного больше времени. В какой-то момент новоприбывший осознавал, что его новый менеджер совершенно не похож на старого. Большинство генеральных менеджеров жали руку игроку, когда подписывали с ним контракт, звонили ему, когда игрок был им больше не нужен. Между приходом и уходом из клуба редко кто из игроков сталкивался с генеральным менеджером, разве что мимолетом видел его на эксклюзивных местах на стадионе. Выражаясь иначе, генеральный менеджер был фигурой неприступной. Билли Бин был совершенно другим. Этот генеральный менеджер ни разу не появился на своем месте в ложе.

Новички сразу же замечали, что Билли Бин бывал в офисе клуба намного чаще и проводил там времени больше, чем остальные генеральные менеджеры. Дэвид Джастис, который четырнадцать лет провел в клубах «Брейвс», «Индианс» и «Янкиз», сказал, что видел Билли за первую половину игрового сезона 2002 года больше, чем генеральных менеджеров всех клубов, в которых отыграл последние четырнадцать лет. Новоприбывший игрок мог наткнуться на Билли в раздевалке, где тот спрашивал у кого-то из питчеров, расстроенных после игры, почему он сделал ту или иную подачу во время определенного подхода в игре. Или же мог столкнуться с Билли в коридоре, по которому тот шел вслед за панамским отбивающим замены, читая ему нотацию по поводу пренебрежительного замечания, услышанного в отношении показателя прогулок. А иногда новичок спешил от скамейки, где сидели во время игры отбивающие, по подземному переходу в комнату видеотеки, чтобы взглянуть на запись своего только что закончившегося выхода на биту, и сталкивался в конце коридора с одетым в шорты и майку Билли, с которого после занятий в тренажерном зале градом катился пот. А порой, если ход игры разворачивался неудачно, новоприбывший игрок мог натолкнуться на Билли, который швырял все, что попадалось ему под руку.

Расколачивал все вокруг.

Сложно было ответить на вопрос, какая из черт Билли способствовала успеху команды в большей степени: была ли это его энергия, изобретательность, ум или умение испугать до чертиков здоровенных бейсболистов. Большинство генеральных менеджеров никогда не играли сами в бейсбол и чувствовали себя не совсем вольготно в присутствии игроков Главной лиги. Билли не только играл когда-то так же, как эти парни в Главной лиге. У него на лбу было написано: я там был, как и вы, потому нечего мне лапшу на уши вешать про профессиональный бейсбол. Ваш автограф его не интересовал. И в друзья к вам он не набивался. В непринужденной обстановке вне клуба редко кто из спортсменов когда-либо с Билли сталкивался. Билли соблюдал дистанцию, даже когда стоял с вами нос к носу. И тем не менее не заметить его было невозможно.

По прошествии какого-то времени новый игрок начинал задумываться над тем, остался ли в клубе хотя бы укромный уголок для тех, кто носит бейсбольную форму, где бы не было Билли. Такой уголок был. На скамейке стадиона под навесом, на которой игроки ждали своего выхода. Правила Главной лиги бейсбола запрещали генеральному менеджеру находиться на скамейке вместе с игроками команды. Но даже здесь, под этим навесом, игроков преследовал дух генерального менеджера: Арт Хоу (менеджер клуба рангом помладше генерального, по сути, тренер. — Прим. ред.) маячил пред сидящими игроками с малюсеньким Билли Бином на плече, который истошно орал в его менеджерское ухо. Перед скамейкой команды «Окленд Эйс» происходили самые невероятные события из области телепатии: можно было подумать, что Билли Бин, находясь на расстоянии, орудует в голове у Арта как вздумается. Однажды Адам Пиатт, запасной защитник внешнего поля, вышел на биту в очень напряженной игре, когда на первой базе был бегущий, а один игрок уже был в ауте. Адам использовал стратегию бант так, как и нужно было в той ситуации. Поступил так, как поступил бы каждый бейсболист (бант — это отбивание мяча без замаха, при котором бита просто подставляется под мяч; смысл этого действия непросто объяснить, но контекст здесь такой, что Билли Бину эта стратегия была сильно не по душе. — Прим. ред.). Арт не то что отрицательно отнесся к тому, что сделал Адам, — в глубине души Арт оставался верен старым бейсбольным традициям. Арт поступил совершенно неожиданно: подошел к месту, где сидел Пиатт, и сказал: «Ты сам решил так сделать, верно?»

Зрители, следившие за телевизионной трансляцией, увидели, как мудрый пожилой менеджер ведет разговор с молодым игроком своей команды. Они, скорее всего, решили, что менеджер рассуждает в этот момент об искусстве жертвенной стратегии бант. Менеджера же больше волновала политика клуба в отношении стратегии бант: Арт Хоу хотел перестраховаться, что после игры он не станет тем, на кого будет орать генеральный менеджер. Так и случилось: на следующий день в интервью газете Пиатт признался, что использовал стратегию бант по своей инициативе, что Арт его об этом не просил. Арт, со своей стороны, прочитал журналистам экспромтом целую лекцию, которую на его месте прочитал бы сам генеральный менеджер, о том, почему жертвенный бант — плохая стратегия. Здесь нужно заметить, что бейсбольные игроки и тренеры часто использовали газетные интервью вместо того, чтобы посылать служебные записки с объяснениями генеральным менеджерам.

 

   

Больше ни один бейсбольный менеджер не умел своим выдающимся подбородком произвести настолько глубокое впечатление человека, который держит ситуацию под полным контролем 

   

Так в скором времени новобранец «Окленд Эйс» понимал: Билли Бин заправлял всем, что происходило на бейсбольной сцене клуба. Он был как голливудский режиссер-постановщик, который не позволял никому вмешиваться без его ведома не только в сценарий, но и в работу осветителей, операторов, декораторов и костюмеров. Его влияние не ограничивалось заключением сделок и управлением процессом подбора новых игроков, он не только давал интервью и не только выполнял традиционные функции генерального менеджера. Он был тем, кто принимал решения, какую стратегию применять во время игры, будь то кража базы или бант, кто будет в основном составе, а кто на скамейке запасных, кто и в какой последовательности будет выходить на биту, как использовать площадку для разогрева питчеров. Билли определял даже то, какие неуловимые тактики будет применять менеджер. Если наблюдать за играми внимательно, можно было заметить, что Арт Хоу всегда находился в нескольких шагах от игроков, выставив подбородок вперед, напустив на себя философский вид. Подбородок у Арта был немаленький. Когда он стоял, выставив подбородок, он был вылитый Джордж Вашингтон с картины Лойце «Вашингтон переправляется через Делавэр». Больше ни один бейсбольный менеджер не умел своим выдающимся подбородком произвести настолько глубокое впечатление человека, который держит ситуацию под полным контролем. Этот мужественный образ Арта показывали по десять раз за игру, и в какой-то из таких моментов комментаторы чувствовали себя обязанными упомянуть, какое успокаивающее действие Арт оказывает на своих игроков. Почему?

Потому что он выглядел так, как требовала его роль! Все, что происходило, было частью спектакля. Билли сказал Арту, как и где стоять во время игры, чтобы игроки были вынуждены смотреть на него и черпать мужество в его присутствии. Кроме того, нужно было, чтобы Арт стоял, а не сидел (сам-то он предпочитал именно сидеть на скамейке, а не стоять рядом), потому что, когда Арт сидел, он выглядел как военнопленный.

В «Окленд» спектакль играли по своим правилам, и некоторым ее участникам вариант такой постановки нравился чуть больше, чем другим. Рэнди Веларе, тридцатидевятилетний защитник, который мог играть на широком спектре позиций, частенько жаловался репортерам на то, что командой управляют из главного офиса клуба, в котором не позволяют без разрешения применять стратегии кражи базы или бант. Двадцатилетний питчер-звезда Барри Зито сказал, что не важно, какой состав у команды «Окленд Эйс» и сколько денег клуб тратит на игроков: пока Билли Бин стоит во главе команды, у нее все шансы побеждать на соревнованиях. Игрок, который попросил не называть его имени, когда его спросили, как повлияло бы на успех команды увольнение Арта Хоу, сказал, что никак не повлияло бы, потому что «Билли управляет командой из тренажерного зала». И это было правдой: перед началом игры на домашнем поле Билли надевал трико и, пока шли первые несколько иннингов, успевал намотать на беговой дорожке несколько миль, поднимал штангу и внешне ничем не отличался в момент тренировки от обычного питчера или отбивающего, который тайком пробрался в тренажерный зал со стадиона, где играла его команда — единственная в истории бейсбола команда, генеральный менеджер которой был в том числе и прекрасным спортсменом. После тренажерного зала действия Билли уже зависели от ситуации.

Что Билли не делал — так это не смотрел игры. Когда он наблюдал за игрой команды в реальном времени, то мог расстроиться до такой степени, что начинал представлять опасность для научного взгляда на бейсбол. Он становился, как он сам говорил, «субъективным». Гнев, который его охватывал, мог привести к опрометчивым действиям. Его вовсе не прельщала мысль о том, чтобы в такие моменты находиться в своей эксклюзивной ложе, битком набитой друзьями, членами семей и высокопоставленными гостями. Иногда какое-нибудь высокопоставленное лицо могло намекнуть Билли, что неплохо было бы посмотреть игру из его ложи, на что Билли отвечал не моргнув глазом: «Да пожалуйста, только не думайте, что я тоже приеду смотреть игру». Его гость считал слова Билли шуткой до тех пор, пока не обнаруживал, приехав на игру, ложу пустой.

Невыносимой мукой было для Билли наблюдать за игрой; но не знать, что происходит там, на стадионе, было мукой не меньшей. В кармане у Билли лежала маленькая белая коробочка, похожая на пейджер, — сюда приходил сигнал со спутника о текущем счете игры. Эта белая коробочка была ниточкой, которая связывала Билли с тем, что происходило в реальном времени на бейсбольном поле с командой, которой он управлял. Частенько во время игр Билли садился во внедорожник и нарезал круги вокруг стадиона, то и дело бросая взгляд на белую коробочку, которая лежала рядом. Иногда он садился где-нибудь в офисе клуба и не выпускал белую коробочку из рук. Он был как трагический герой греческой мифологии, который чем-то так разгневал богов, что те наказали его, придумав изощренную пытку: желать видеть то, на что не можешь смотреть без муки.

Очень редко Билли все же смотрел игру. За закрытыми дверями офиса менеджера команды Арта Хоу Билли позволял себе одним глазком взглянуть на трансляцию игры по телевидению. Эти редкие моменты часто заканчивались тем, что Билли нужно было излить кому-нибудь свое недовольство, и этими «кем-нибудь» становились Пол и Дэвид в комнате видеотеки.

И сегодня был тот редкий вечер, когда Билли решил украдкой взглянуть на ход игры. В середине четвертого иннинга, когда «Эйс» проигрывают «Янкиз» со счетом 5–1, Билли вырастает в дверях комнаты видеотеки. На Билли шорты и майка, все мокрые от пота. На щеках горит румянец. В руках — белая коробочка. Будет не совсем правильным сказать, что Билли наблюдал за ходом игры, — он представляет себе суть происходящего на поле из того, что транслирует его белая коробочка.

— Хренов Хилиус, — начинает Билли. — Он бы еще повесил знак, что его подачи будут быстрыми мячами в самую середину площадки!

Билли на самом деле не хочется обсуждать игру. Он хочет просто поговорить, чтобы не думать об игре. Билли обращается ко мне. Он слышал, что я только что вернулся из Парижа, где прожил некоторое время. Билли никогда в Париже не был.

— А что, Бастилия до сих пор стоит? — спрашивает Билли. — Или ее снесли после революции?

— Все еще стоит, — отвечаю я немного рассеянно. Я наблюдаю за тем, как Дэвид Джастис делает свой второй выход на базу отбивающего. Я хочу посмотреть, усвоил ли он урок из несправедливой оценки судьи, которая стоила ему аута в предыдущем иннинге. Как можно в такой момент думать про Бастилию?

Но Билли может. Он проявляет к Бастилии невероятный интерес. Оказывается, он слушает в машине, пока едет на стадион и со стадиона, какие-то бесконечные лекции по европейской истории.

Судья занимает место позади кетчера, и питчер «Янкиз» Веллс понимает, что часть страйковой зоны, которая находится с внешней стороны поля, представляет для него риск. Веллс знает, что Джастис знает о том, что судья несправедливо присудит питчеру ошибочную подачу за пределами страйковой зоны, пролети она в самом углу страйковой зоны с внешней стороны поля. Веллс и Джастис уже не играют в бейсбол — питчер и отбивающий сошлись в поединке тонкостей теоретических знаний о бейсболе. На этот раз Джастис не пропускает подачи, поданные вне страйковой зоны там, где этого не видит судья. Он отбивает мячи за пределы линии фаул. (Мячи, отбитые за пределы линии фаул, становятся мячами, которые называют в бейсболе фаул-бол. Мячи, отбитые за линию фаул, считаются страйком, за исключением случая, когда на счету бьющего уже есть два страйка. В этом случае счет болов и страйков не изменяется и бьющего в аут отправить не могут. — Прим. пер.). Наконец Веллс ошибается и направляет мяч по удобной для отбивания траектории, и Джастис, воспользовавшись моментом, отбивает его на противоположную часть внешнего поля и успевает, пока защитники ловят мяч, занять базу.

— И как оно выглядит?

— Что?

— Ну, как выглядит здание Бастилии?

— Ну, кажется, ничего особенного — каменное такое здание, — отвечаю я.

— Ты хочешь сказать, что не был в Бастилии?

Я признаюсь, что так и не побывал в Бастилии. Это напрочь отбивает у Билли всякий интерес к моей персоне. В глазах Билли я теперь обычный шарлатан. Билли начинает снова следить за ходом игры. На площадку для отбивающего выходит играть Мигель Тейада. В этот момент Дэвид Джастис находится на первой базе и пока никто из игроков не выведен в аут. Такая незначительная деталь в самом начале игрового сезона способна привести Билли в расстроенные чувства.

— Ну, прекрасно! — восклицает Билли с нескрываемым отвращением. — Вот и мистер, который у нас бездумно размахивает битой налево и направо.

 

   

 Доминиканские отбивающие были известны своим фанатичным стремлением отбить любой мяч, потому что им говорили, что без этого им не выжить в бейсболе

   

Я склоняюсь, чтобы посмотреть список Дэвида с результатами по игрокам. Похоже, сегодня вечером, в начале игрового сезона 2002 года, Тейада действительно мистер, который бездумно размахивает битой налево и направо. Когда я поднимаю глаза — Билли уже нет в комнате. Он не вернется обратно. Он со своей белой коробочкой сидит в машине и держит далекий путь домой, слушая по дороге лекции по европейской истории, — Билли хочет быть уверен в том, что игра закончится до того, как он доедет до дома и включит телевизор.

Мистер, который бездумно размахивает битой, еще раз подтверждает свой титул. Мигель Тейада вырос и стал бейсболистом в Доминиканской Республике, а там есть выражение: «С острова пешком не уходят». (Имеется в виду то, что с площадки отбивающего — острова — не попадают на следующую базу пешком; то есть не зарабатывают прогулку, чтобы туда добраться. — Прим. пер.). Доминиканские отбивающие были известны своим фанатичным стремлением отбить любой мяч, потому что им говорили, что без этого им не выжить в бейсболе. Годами «Эйс» пытались «причесать» стиль Тейады, который отбивал мячи без разбора, и, надо сказать, им это немного удалось, хоть и не до такой степени, как хотелось. Тем не менее то, что надежно засело в голове, никак не вытравишь до конца. «Гребаная подача!» — орет Тейада для себя и телевизионных камер каждый раз, когда ему все же удается подрезать на лету «кривой» быстрый мяч (вторая по скорости подача после фастбола; мяч подается по кривой траектории и, подлетая к отбивающему, падает вниз и в сторону от него. Такой мяч очень трудно отбить. — Прим. пер.), который падает, поднимая пыль, или мяч, который, словно пушечное ядро, несется прямо на него. Веллс, наверное, решив для себя, что Тейада начинает беспокоиться о том, что его отправят играть в Мексику, подает по той же траектории, что и в предыдущий раз, чего на самом деле делать не следовало бы. Тейада встречает подачу быстрым жестким ударом и отстреливает мяч на левую трибуну стадиона. «Янкиз» — 5, «Окленд» — 3. Голиаф! Вот он, Давид!

Двумя иннингами позже, во второй половине шестого иннинга, Дэвид Джастис снова выходит первым отбивать подачи «Янкиз» и зарабатывает на этот раз у Веллса прогулку. Не проходит и пары минут после того, как Джастис занимает базу, как счет становится 5–4, а следующих двух отбивающих Веллс отправляет в аут. На площадку выходит ведущий отбивающий «Эйс» Джереми Джамби. Единственный талант, который у болельщиков и менеджеров ассоциируется с ведущим отбивающим, у Джереми Джамби явно отсутствовал: бегал он не очень быстро. «Я единственный менеджер в бейсболе, — жаловался Арт Хоу, — который вынужден производить замену своего ведущего отбивающего, как только он попадает на базу и становится бегущим». Поставить на место ведущего отбивающего человека, который, словно безобидный разносчик льда, приходил в самый разгар игры охладить пыл подающего, было одной из дон-кихотских хитростей «Окленд». Чем Джереми обладал, так это феноменальной способностью утомлять питчеров, при этом умея попасть на базу. В отношении первого он даже превосходил своего брата (Джейсона Джамби — выдающегося бейсболиста, ушедшего из «Эйс» в «Янкиз» как раз перед этим сезоном. — Прим. ред.). Джереми зарабатывает на ошибках Майка Стэнтона прогулку и сравнивает счет: 5–5.

В комнате видеотеки впервые за игру можно услышать, как ликуют трибуны. Пятьдесят пять тысяч фанатов вне себя от восторга. Голиафа укрепляет радость возможной победы. Давида укрепляет вера, что шанс на победу есть, даже когда кажется, что все кончено. В начале седьмого иннинга на подмогу выходит питчер замены команды «Эйс» Майк Магнанте, но помощи от него мало: он проигрывает Берни Вилльямсу отбивание на вторую базу. Благодаря ошибкам Майка Дерек Джетер зарабатывает прогулку. И вот на площадку выходит Джейсон Джамби, а Арт Хоу выводит на питчерскую горку Джима Месира. Месир не выбегает, а вразвалочку выходит с площадки, где он только что разминался. По виду он совсем не профессиональный бейсболист и поэтому, как я начинаю понимать, так подходит команде «Окленд Эйс». «Окленд Эйс» — это магазин сломанных игрушек.

— А что с Майком не то? — спрашиваю я.

— Он косолапый, — отвечает Пол.

Вначале я думаю, что Пол шутит, но потом вижу, что нет. Месир родился с косолапостью на обе стопы. В детстве ему делали операцию, чтобы исправить дефект, но он все равно прихрамывал. Каким-то невероятным образом ему удалось этот свой недостаток обратить в свою пользу. У него была ни на что не похожая подача — прочно опереться на правую ногу во время подачи он не мог, и крученый кривой мяч (скрюбол — крученый мяч получает вращение, противоположное слайдеру, и подается одновременным вращением руки и запястья снизу вверх и наружу в момент выпускания мяча. — Прим. пер.) неистово вращался во время полета. Эта подача Месира срабатывала безотказно на отбивающих-левшах. Месир смещает Джетера. Джамби готовится к отбиванию. Месир сразу же атакует брешь в страйковой зоне Джамби, которая находится чуть выше талии с внутренней стороны поля. Туда один за другим летят крученые кривые мячи. Первая подача становится ошибкой для Месира, вторая — ошибкой для Джамби. Джамби даже не пытается отбить ни первую, ни вторую. Счет противоборства питчера и отбивающего 1–1. Третью подачу Джамби справедливо пропускает. Удача готова отвернуться от Месира. Но Месир не сдается: следующая его подача оказывается страйком для Джамби: он пропускает мяч, направленный в самый край внутри страйковой зоны. Пятая подача должна решить исход поединка. И она великолепна: Джамби слегка шарахается в сторону от мяча, который пролетает с внутренней стороны площадки, и получает последнюю, третью ошибку. В комнате видеотеки раздаются крики одобрения.

Судья присуждает ошибку питчеру.

В такой критической ситуации решение судьи несправедливо, настолько несправедливо, что даже Пол выходит из себя. «Я уже сыт по горло тем, что эти хреновы “Янкиз” постоянно получают перевес из-за ошибок судьи!» — орет он и ищет, что бы такое разнести с обиды, и в конце концов лупит по стене. Пол выходит из комнаты. Даже он не хочет смотреть, что произойдет дальше: невозможно сделать четыре подачи, которые не сможет принять Джейсон Джамби, и выжить при этом. Джамби выводит следующий мяч за пределы линии фаул, седьмую подачу он выводит далеко в правую часть внешнего поля, что позволяет ему добраться до второй базы, а двум бегущим — до домашней базы и заработать команде два очка.

«Эйс» не в силах больше набрать очки. Несколькими минутами позже, перестав разыгрывать роль Билли Бина, Пол с рассудительным выражением лица возвращается в комнату и смотрит, как игра завершается поражением его команды. Несмотря ни на что, это всего лишь игра. Пока не произошло ничего, что могло бы заставить Пола отказаться от изначального прогноза на игровой сезон команды «Эйс» (95 побед и место в плей-офф). Девяносто пять побед означают 67 поражений, одним из таких поражений и закончилась нынешняя игра. Так говорит Пол.

© Michael Lewis, 2003
© Наталья Воронцова, перевод 2004
© «Манн, Иванов и Фербер» 2013 г