100 лет назад сотрудник страхового агентства Франц Кафка в очередном приступе самобичевания бросил работу над «Америкой» — своим дебютом в крупном прозаическом жанре. По этому случаю FURFUR вспомнил другие заметные романы, по тем или иным причинам не законченные именитыми писателями.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 1.

  

«Тайна Эдвина Друда»

Чарльз Диккенс

1870 

  

В «Тайне Эдвина Друда» Диккенс собирался преодолеть, быть может, единственный серьёзный грех, свойственный его искусству: вялое «драматическое развёртывание», неспособность ошарашить читателя неожиданным поворотом сюжета. Механизм романа строится вокруг «богатой, но трудной для воплощения идеи», унесённой писателем в могилу и не поддающейся бесспорному толкованию. Расставив в тексте силки и проведя серию ложных замахов, Диккенс оставляет читателя в неведении о том, что случилось с Джаспером, Розой и другими после того, как загадочный мистер Дэчери провёл мелом по дверце буфета. «Тайна Эдвина Друда» стала для современников загадкой похлеще иного залихватского сериала HBO, и за 100 с лишним лет, прошедших с момента выхода романа, очень немногим удалось приблизиться к расшифровке авторского замысла — с солидным багажом улик и совершенно противоположными выводами.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 2.

  

«Бувар и Пекюше»

Гюстав Флобер

1880

  

Создатель «Госпожи Бовари» и «Воспитания чувств» последние шесть лет своей жизни корпел над тем, что должно было стать его главной книгой, и успел закончить только половину. Одержимый совершенством стиля и формы, Флобер просто не мог отпустить роман, ставящий окончательный диагноз человеческой натуре. Непроходимая глупость, косность, невежество уже становились объектами его пера-скальпеля, но, кажется, никогда этот бичеватель мещанства не был так свиреп. Некоторое представление о том, из чего должна была состоять вторая книга «Бувара и Пекюше», даёт «Лексикон прописных истин», опубликованный через 30 лет после смерти автора. Флобер поставил перед собой задачу в максимально утрированном виде воспроизвести обывательское представление об окружающем мире и, в общем, с блеском её решил: от «Абеляра» до «Янсенизма» — ни одного живого места.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 3.

  

«Америка»

Франц Кафка

1914 

  

Никогда не мысливший себя профессиональным литератором, Кафка так и не закончил ни одного романа. Наиболее стройный из них — «Замок» — демонстрирует, помимо прочего, прогрессирующую шизофрению автора: путаные, внутренне противоречивые рукописи ставят в тупик интерпретаторов, силящихся дать однозначную трактовку одновременно неумолимо логичным и абсурдным пассажам. «Америка» (другое название — «Пропавший без вести») в этом смысле образец кристальной ясности: Кафка только нащупывает делириумную манеру, оставаясь при этом в традиции социально-критического реализма, в совершенстве разработанного тем же Диккенсом. Центральный персонаж «Америки», мальчик Карл Росман — дальний родственник Дэвида Копперфильда, учащийся выживать в несправедливом, норовящем ущипнуть побольнее мире. Впрочем, по словам близкого друга Кафки Макса Брода, главному герою был уготован счастливым финал — с обретением родины и родителей.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 4.

  

«Театральный роман»
(«Записки покойника»)

Михаил Булгаков

1936 

  

«Театральный роман» — мстительное, глумливое повествование о быте МХАТа, начинённое шпильками в адрес булгаковских недоброжелателей, — был издан в «Новом мире» только в 1965 году. Двойное название, словно предвосхищающее посмертную публикацию, возможно, также намекает на полулегальное положение самого писателя, устроенного в театр исключительно благодаря личному распоряжению Сталина. «Мертвец» для литературного истэблишмента своего времени, Булгаков жестоко расквитался со своими недругами, выведенными в тексте под язвительными псевдонимами и наделёнными самыми несимпатичными качествами. В центре истории — отношения начинающего драматурга, автора романа о Киеве в годы Гражданской войны, и писательской (а затем и театральной) братии — с попойками, подковёрной борьбой и репетициями по методу Станиславского.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 5.

  

Solus Rex

Владимир Набоков

1939

  

От последнего русского романа Набокова, обещавшего стать, вероятно, его самым выдающимся произведением, уцелело всего две главы — в жизнь писателя вмешалась война. В языковом отношении Solus Rex напоминает созданного примерно в то же время «Волшебника»: экономная и в то же время разящая сверхпроза, отечественный аналог «чемпионской игры» Джойса; в идейном — подсобный материал для будущих американских романов «Под знаком незаконнорождённых» и «Бледный огонь». Эти раскалённые 50 страниц снимают упреки в том, что Набоков бежит от «проклятых вопросов», традиционно поднимаемых русской словесностью, и заменяет интеллектуальную глубину стилистической изощрённостью: более метафизического текста в его богатой библиографии просто не найти.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 6.

  

«Последний магнат»

Фрэнсис Скотт Фицджеральд

1940 

  

С «Последним магнатом» очевидным образом рифмуется эссе «Крах», опубликованное в апреле 1936 года в Esquire. Раздавленный алкоголизмом и тяжелой психической болезнью жены Зельды, Фицджеральд кается в грехах молодости, растраченной на шумное веселье в духе Джея Гэтсби. Ворох рассказов, сочинённых в 1920-е для глянцевых журналов, не составлял особенной художественной ценности, и писатель, снискавший славу голоса поколения, был низложен: внимание аудитории захватили Фолкнер и Стейнбек. Страницы «Последнего магната» дышат исповедью горячего сердца, осознавшего наконец глубину падения и отчаянно ищущего способ вернуться в прежние кондиции. Написанный урывками и доведённый только до середины, роман тем не менее довольно легко поддаётся реконструкции: критик Эдмунд Уилсон предполагает, что Фицджеральд намеревался дать истории трагическую развязку и умертвить обоих главных героев — кинопродюсеров Стара и Брейди.

 

«Америка», «Тайна Эдвина Друда» и ещё пять примечательных незаконченных романов. Изображение № 7.

  

«Человек без свойств»

Роберт Музиль

1942

  

Писавшийся на протяжении 20 лет роман-эссе Роберта Музиля «Человек без свойств» — во многом итоговое произведение европейского модернизма, оценённое по достоинству только после смерти автора. Впрочем, ещё в 1930 году, после выхода первых частей, Герман Гессе назвал книгу «неимоверно умной» и «поэтичной», выигрышно отличающейся от «Марша Радецкого» Рота и «Лунатиков» Броха. «Стеклянный мир» Австро-Венгрии накануне Первой мировой у Музиля «обретает реальность и даже теплоту»: суетливая империя Какания (то есть Королевская и Кайзеровская), ломающая голову над тем, как торжественно справить 70-летний юбилей правления Франца Иосифа, вызывает у писателя скорее добродушную издевку, нежели презрение. На протяжении полутора тысяч страниц и без того замысловатые отношения персонажей запутываются окончательно, и похоже, что и сам автор так и не придумал элегантного способа разрешить скопившееся к финалу напряжение.