В рамках фестиваля немецкого кино в кинотеатре 35 ММ прошел фильм «Король разборок» о молодом человеке Ехья — сыне палестинских беженцев, пытающемся выжить в немецком обществе и арабском гетто. Режиссер фильма Кристиан Шталь приехал в Москву и представил кино, прокатная история которого в России, как часто бывает с фестивальным кино, под большим вопросом. Картина готовилась шесть лет (пять лет съемок и еще год постпродакшена), за это время герой успел пройти через тюремное заключение, попытки доказать свое превосходство в немецком обществе и на улице в арабском гетто. 

FURFUR поговорил с Кристианом Шталем о герое его фильма, ввязавшемся в то, что обычно происходит с героями художественных фильмов, а теперь обретается на улицах европейского города.

 

Кристиан Шталь

Режиссер фильма Gangsterläufer

 

«Он разбил лицо главному и сам стал боссом»: Интервью с режиссером фильма «Король разборок». Изображение № 1.

 

— Кристиан постоянно размахивает руками, пытаясь лишний раз подчеркнуть свои слова, убедить в том, что общество в своей ксенофобии ошибается, что несправедливость несправедлива,
а равенство наций — единственный способ для человечества выжить.

Я всегда думал, раз человек приехал в Германию, пусть он станет немцем, я верю в равенство людей, я верю в человеческие права. Я немножко иначе взглянул на платки, закрывающие лица — никаб, хиджаб. Взять младшую сестру Ехья — ей хотелось надеть платок, когда ей исполнится десять лет. Для нее это было чем-то вроде губной помады или бюстгальтера для европейской девушки — показатель ее зрелости, женственности. Я это понял. 

— Почему вы решили снять этот фильм?

Я встретил Ехья, протагониста этого фильма, когда ему было 14 лет. Мы тогда жили в одном доме, он был моим соседом по лестничной клетке. В первую очередь, он показался мне очаровательным молодым человеком, который выходил за рамки арабских клише, в нем не было агрессивности и брутальности, которые обычно приписывают людям его языка. Меж тем он палестинец, хотя свободно говорит на немецком без всякого акцента. Я все время думал, мол, какой милый парень.

Спустя несколько дней я узнал, что он бил и грабил своих одноклассников. Я начал снимать кино, пытаясь ответить на вопрос, почему Ехья такой двуличный, как он может быть настолько очаровательным вдумчивым молодым человеком с одной стороны и жестоким, агрессивным, садистским преступником? Я не мог сложить эти два лица вместе.

 

«Он разбил лицо главному и сам стал боссом»: Интервью с режиссером фильма «Король разборок». Изображение № 2.

Релиз

2 февраля 2012

Производство

Германия 

съемки заняли

5 лет

— И почему он оказался таким двуличным?

Будучи арабом, он просто обязан был так себя вести — так принято в сообществе. То есть не то чтобы его родители так учили, это просто типичное поведение парней из гетто. Родители их всегда хотели бы, чтобы их дети вели себя нормально и ассимилировались в обществе. Но проблема в том, что они все росли в двух обществах — в немецком и в арабском гетто. У него до сих пор нет документов, и он не имеет права покидать Берлин. Если он уедет в другой город, это уже преступление. Он не имеет права работать, учиться в университете, водить машину.

 

 

 

Оказаться в тюрьме для них — как для обычного человека заработать докторскую степень

 

 

— Это типично для всех арабских сообществ в Берлине или они как-то отличаются друг от друга?

Люди думают, что так в принципе выглядит любое арабское сообщество — это неправда: я видел ливийское арабское сообщество, и оно совершенно иное. Ехья живет в особом мире. Это какой-то микс из гангстерских фильмов, реалий гетто и собственных домыслов о том, каким должно быть мужское сообщество: мужчина должен быть мускулистым, ходить в качалку, и, даже если ты попадаешь в тюрьму, это почетно. Оказаться в тюрьме для них типа как для обычного человека заработать докторскую степень.

— А вы, когда были в том возрасте, были того же мнения?

В том-то и дело, что нет. Я говорил Ехья, что, будь мы с ним одного возраста, я бы точно стал его жертвой. И это была одна из тех вещей, которые изменили его сознание. Я попытался бы вырвать его из этого мира, в котором царит ложное представление о гангстерах — о таких, которых сыграли Аль Пачино и Роберт Де Ниро, у них ведь постоянно звучат все эти отсылки и цитаты из фильмов про мафию, причем неосознанно. Я не хотел никого судить, я просто хотел понять, что это такое. В процессе съемок я очень близко сошелся с семьей Ехья и получил возможность наблюдать ситуацию изнутри.

— Вам не кажется, что это какое-то такое общее место уже — для представителя интеллигенции быть заинтересованным в судьбе преступника? Следование такому уже общему паттерну.

Я, честно говоря, с этих позиций никогда не рассматривал данный вопрос. И не вполне уверен, насколько я интеллигентен для ответа. У Фридриха Ницше в Ecce Homo есть такая тема, что, может быть, в каждом человеке есть немного Ecce Criminalis — что-то преступное. Так что вопрос в том, в какой степени, сколько этого в нас, до какой степени все это в нас сидит и коренится, насколько мы это в себе допускаем.

— То есть вы наблюдаете за теми, у кого эта граница сдвинута сильнее, чем у вас, и вы не смеете, а они смеют?

Возможно.

— Чтобы приобщиться к этому, стать частью процесса или понять его?

Чтобы его понять. Может, от этого и интереснее. Мы сами хотели бы, но не смеем стать преступниками из-за моральных ограничений. Разве у вас не было желания иметь власть что-то взорвать, что-то разрушить, сделать что-то плохое? В этом есть что-то эротическое — быть гангстером.

— То есть, вы хотели бы оказаться на его месте?

Нет, мне и на своем хорошо. Оказаться на месте беженца в Европе я бы точно не хотел. Это наш национальный позор. Пока мы с вами беседуем, множество беженцев в этот момент выходят на улицы, чтобы протестовать. Есть лагерь беженцев, и они собираются туда со всех частей страны, стекаясь в Берлин — это противозаконно, но они все равно выходят. У россиян и немцев общая история — и это европейский позор такой, то, как мы относимся к североафриканским беженцам.

«Он разбил лицо главному и сам стал боссом»: Интервью с режиссером фильма «Король разборок». Изображение № 3.

— И как далеко вы зашли в своем воображении? Что бы вы не сделали, но думали?

Ох ты, это уже что-то из области психотерапии. Вы точно из журнала? Я на сегодняшний момент понимаю кое-какие принципы этого мира. Например, лучше умереть, чем сдаться. Никогда не отдавай своего — иначе позор. Очень сложно понять в этом обществе, что твое, а что чужое, но эта борьба — часть войны за выживание.

— Начинаешь испытывать сочувствие к ним?

Сочувствие и понимание. Вообразите, что ваши родители родились в Бейруте, где на протяжении 15-ти лет продолжалась война, и им представилась возможность уехать в Германию. И даже если это нелегально — разве вы не сделали бы то же самое? Я бы сделал это для своей семьи. Отец Ехья проделал этот путь три раза: выехал из Палестины, вернулся обратно, воевал, получил пособие и вернулся в Германию, чтобы начать новую жизнь. Здесь он был в безопасности, но без гроша и без права работать. Для вас был бы авторитетом человек, который на протяжении 15-ти лет сидит в гостиной без работы? Ехья и его поколение не имеют кумира и авторитета среди своих отцов: молодые люди — мальчики и девочки — нуждаются в мужчинах-кумирах, а этот человек остался ни с чем. Поэтому они находят эти авторитеты в гангстерских фильмах.

— В результате он три года провел в тюрьме — за что?

За кражу. Это было совсем тупо — они конечно стараются себя вести как взрослые, но в итоге попадаются на ерунде, как дети.

— Внутри было хуже, чем вы думали?

Гораздо. Все эти клише, о которых вы знаете из американских фильмов — правда. Сигареты, мобильники, наркотики, алкоголь, изнасилования, избиения, продают мобильники, боятся друг друга. Я не был свидетелем садистского поведения, но слышал от Ехья о том, как это бывает, а я ему доверяю. Я боялся за него, он очень умный парень и обаятельный к тому же. Мгновенно влюбляет в себя девушек, очень харизматичный. Он милый мальчик — может управлять людьми, манипулировать ими ввиду того, что он тонкий и воспитанный. Он мгновенно видит, что ты хочешь ему сказать.

 

 

 

В здании для убийц Ехья разбил лицо главному и опять стал боссом. В мужском обществе все просто

 

 

 

— Хороший навык для того, кто хочет ассимилироваться.

Именно так. Хорошее качество для политика, юриста. В тюрьме он сильно переменился. Если ты слишком силен и хорош, тебя хотят уничтожить. В этой тюрьме несколько зданий, в каждом из которых сидит определенная группа преступников: в доме № 1 сидят насильники, в доме № 2 — грабители и так далее. Его посадили в дом для убийц.

Я недоуменно смотрел на надзирателей, и они с улыбкой сообщили мне, что парень слишком крут и ему надо «поломать шею». 17-летние убийцы — это, я вам скажу, очень страшно. Мальчики, зарезавшие своих девчонок, застрелившие матерей.

Когда он оказался в камере для убийств, он был совсем другой. Он был почти безмолвный, бледный, бездвижный. Он пытался выжить. К нему плохо относились, били. Он долго терпел, потом не выдержал и дал сдачи. Разбил их главному лицо и опять стал боссом. В мужском обществе все просто.

— Что он делает сейчас?

Он ходит в частную школу — в государственную ему ходить все еще запрещено. Мы за нее платим.

— А вы что собираетесь делать?

Снимать. У меня уже есть в голове один фильм — художественный и, скорее всего, гангстерский.

— Вроде «Города бога» Фернанду Мейреллиша?

Смешно, что вы его вспомнили. Это любимый фильм Ехья. У него одна из кличек была Пекеньо, как у главного героя этого фильма. Есть одна сцена даже, где он говорит, что хотел бы, чтобы Берлин был похож на фавелы Cidade de Deus в Рио.

— Малыш Зе из фильма плохо кончил.

Это верно. Но Ехья всегда говорил: «Я хочу умереть молодым, в 20-летнем возрасте, и всех их уничтожить». А потом смотрел на меня и добавлял: «Но Пекеньо жестче, чем я. Я бы так не смог».

 «Он разбил лицо главному и сам стал боссом»: Интервью с режиссером фильма «Король разборок». Изображение № 4.