С середины по конец июня в Измайлово, на востоке Москвы, происходит продолжительный фестиваль, о котором мало кто знает, но слухи о нем ходят далеко за пределами столицы. Здесь пиво течет рекой в буквальном смысле, люди сходят с ума, горят гигантские костры, облитые алкоголем девчонки пляшут под Nirvana, The Offspring и треки клуба «Зона», грохот музыкальный прерывается металлическим лязгом, а полиция выстраивается в ряды, чтобы оградить жителей спального района от этого безумия. Так после шести лет мучений бауманские студенты отмечают защиту диплома.
Будучи наученным опытом, я пришел еще засветло — действо начинает набирать обороты еще часов с шести. По традиции, защитив диплом, новоиспеченные инженеры тихо-мирно распивают шампанское около фонтана внутри университета (этот фонтан — ключевой объект в учебном процессе: говорят, что браться за учебу нужно, только когда его уже выключили перед зимней сессией или включили перед летней).
После пары групповых фотографий в строгих костюмах план действий всем заранее известен: выпить водки из тубуса и выкинуть его в Яузу; приехать к общежитиям в Измайлово; переодеться во что не жалко; достать заранее купленные инженерскую каску и жестяной таз, дно которого щедро покрыть ненужными теперь конспектами; спуститься на нем при помощи друзей по лестнице с того этажа, на котором живешь, выпивая после каждого пролета по стопке водки.
Следующим шагом по традиции идет главное шоу этого фестиваля: в краю таза нужно проделать дыру и привязать его длинным тросом к машине. Спустя несколько минут тебя будут катать вокруг студгородка на скорости около 50 километров в час так, что таз протрется до дыр за несколько кругов, испуская из-под твоей задницы россыпь искр покруче самого низкого лоурайдера.
Когда я приехал на место событий, студенты, еще не закончившие свое обучение, уже стали постепенно присоединяться к гигантской пьянке выпускников. К девяти вечера бухающая толпа достигает своего максимума — от тысячи человек до двух — и все находится на своих местах: все те же бабушки из ближайших домов записывают номера машин, полиция стоит по краям студгородка и даже не пытается повлиять на ситуацию, лязг жестяных тазов становится настолько громким, что говорить уже сложно. Как только я вхожу в центр толпы, меня встречает милый толстяк, заливавший себе в горло на глазах у нескольких девчонок одновременно водку и виски из двух литровых бутылок.
Накачанный парень снимает футболку и швыряет ее в костер, разведенный в тазу. Другой размахивает шарфом «Спартак», держа в руках пузырь «Коня». Кто-то истошно орет «Это МТ, детка!» (факультет «Машиностроительные технологии»). Незнакомый парень протягивает мне бутылку пива. Мимо проносятся таджики-дворники, присоединившиеся к пьянке. Диджей кричит в микрофон: «Если вы зальете пульт портвейном, вечеринка закончится очень быстро». Вау. Мимо меня проносится квадроцикл, к которому привязан старый холодильник «ЗИЛ». Воняет фреоном. Какой-то бугай поднимает подругу и заставляет ее дудеть в саксофон. Меня хватает за плечо оказавшийся знакомым парень и орет, разрезая приветственным кличем воздух: «А ты что тут делаешь?»
Еще одна важная особенность этих гуляний — кроме продолжающего учиться молодняка, тут можно встретить целую армию ребят, давно окончивших «Бауманку». Они приходят сюда, потому что знают — это самая веселая вечеринка, на которой только можно побывать. Есть и еще одна загадочная категория студентов — те, кто продолжает учиться здесь лет по десять, уходя каждый год в академический отпуск. Стены альма-матер явно не хотят их отпускать.
В среде бывалых вся эта пьянка в мужском монастыре называется просто «тазы». Еще за месяц до начала дипломов цены на этот товар в ближайших магазинах хозтоваров взлетают в пять-семь раз, поэтому знатоки закупаются ими сильно заранее. Тяжелее всего приходится, конечно, девочкам: они находятся в абсолютно бессознательном состоянии — облитые пивом, в разрисованных касках и все еще с выпивкой в руках, они сидят в тазах и наворачивают очередной круг на дикой скорости, потому что бухим парням просто весело их возить. Знакомый травит байку: «В прошлом году было совсем круто — сюда чуваки привозили шмаровозку. Это был джип, на крыше которого весь вечер какие-то безумные телки устраивали конкурсы мокрых маек. Вот это уровень».
Когда этот массовый бедлам доходит до точки кипения, начинается самое красивое действо: сговорившиеся невербальным образом жители общежитий выкидывают из окон многоэтажек кипы конспектов, ненужных книг, разорванных учебников, чертежей и методичек. Бумажный дождь закрывает свет заходящего солнца. Внизу уже поджидают огромные кострища. Часть бумаги оседает на деревьях или превращается в папье-маше, смешиваясь с разлитым повсюду пивом. Рукописи горят — в тазах, среди ящиков алкоголя, под ногами пьяных инженеров, среди мелькающих в толпе скейтеров, между мотоциклистами, на глазах у полиции. Упоротый инженер предпринимает попытку залезть в общагу по решетке. Другой таскает у крыльца свою пьяную подругу за локоть: «Эй! Кто тут инженер? Ты инженер!».
В этот момент начинается еще одно традиционное представление (оно тут укоренилось примерно с начала нулевых) — вслед за конспектами из окон вылетают холодильники, дешевые телевизоры и другой скарб, от которого нет возможности избавиться, а везти его на новое место жительства смысла нет. Из расступившейся толпы выбегают три карикатурных задрота и начинают отрывать от упавшего холодильника дверь — теперь его прикрепят к тросу и будут использовать вместо таза.
В центре студгородка уже выключается музыка — скоро полночь. Пара авантюристов поджигает огромный фейерверк, который собирает вокруг всех, кто прежде разбрелся по отдельным кучкам. Техническая элита страны постепенно заканчивает пьянку, а в лужах пива и у костров остаются только самые стойкие. Вокруг выключенных пультов и вертушек ставят свечи.
Объяснить размах и длительность этого алкогольного марафона — длится он больше двух недель, пока все факультеты по очереди защищаются, — можно не только всеобъемлющей радостью от получения диплома, к которому по статистике приходит лишь каждый второй. В этом алкогольном болоте происходит связь и знакомство разных поколений студентов. Корпоративный дух, чувство плеча, интеграция новичков.
Существуют разные версии происхождения этого многоуровневого обряда. Одна из наиболее популярных гласит, что в прошлом, когда защиты дипломов происходили зимой, на тазиках катались с ледяной горки, а когда учебу продлили на полгода, традиция выжила, и кататься начали по лестницам общежития, а затем и вокруг них.
Утром, выйдя на улицу, студенты морщатся не только от солнечного света, который сильно обостряет похмельный синдром, но и от кислого запаха щедро пролитого вчера пива и, прилипая подошвами к асфальту, тянутся к метро, чтобы успеть на очередной экзамен. Говорят, что отчасти из-за такого интенсивного празднования, летняя сессия в МГТУ считается сложнее зимней и быть отчисленным после нее шансов намного больше. Но традициям братства это еще никогда не мешало.
Комментарии
Подписаться