«Мы устроили эксперимент — выступили трезвыми»: Интервью с Sonic Death, USSSY и «Ночными кобрами»

В конце прошлого года лидер группы Padla Bear Outfit Арсений Алексеев заявил о том, что он собирает новый проект Sonic Death, в рамках которого будет играть теперь гаражный рок. Недавно состоялся их первый концерт в Москве в клубе «16 тонн» бок о бок с местными поклонниками того же стиля — группами «Ночные кобры» и USSSY. FURFUR поговорил с участниками всех трех групп об их любимых гитарных риффах, Ростове-на-Дону и настоящей мужской музыке с яйцами. 

«НОЧНЫЕ КОБРЫ»

Группа Ночные кобры. Слева направо: Паша, Лейла и Савьер.

Паша, почему у тебя футболка с Джастином Бибером, ты же рокер?

Паша: Я люблю его творчество, мне он правда нравится — он очень мелодичен. А футболку я попросил знакомых ребят привезти из Парижа, потому что в Москве я не смог такую отыскать.

Есть любимый трек Бибера?

Паша: «One Time» и «Baby», но последний альбом Бибера — полное говно. У него сейчас вышел рождественский альбом, там четырнадцать треков, и у него поломался голос. Но в одном треке у него голос как у мелкого чувака — очень смешно. Мне больше нравится старый Бибер. Тот, что сейчас, — он отстойный, это уже не Бибер. Он стал клипы отстойные снимать, с телками. Лучше бы он с Ашером дальше тусил, чем с Джей-Зи. Ашер — тоже мой кумир, кстати.

Как вы встретились и познакомились с Савьером (барабанщиком группы «Ночные кобры». — Прим. ред.)?

Паша: Савьер играл в группе Homepage, это была единственная пауэр-поп-группа из Москвы. Я ходил на их концерты, и мне очень нравилось, хотя они играли тогда во всяких инди-тусовках. Там Лейла тоже часто бывала, Кирилл Иванов (создатель проекта СБПЧ. — Прим. ред.) был тогда один — приходил с ноутбуком и читал стихи просто под нойз какой-то. Тогда приходило по пятнадцать человек во всякие подвальчики на окраинах. А мне нравились среди всех именно Homepage — там пела девочка, а Савьер играл на гитаре — вот на этой, которая у меня сейчас.

В общем, так вышло, что я начал для них рисовать афиши, просто так. Потому что хотел пойти на этот концерт, и мне не нравилось то, что рисовали другие ребята. Однажды Савьер подошел ко мне и спросил: «Чувак, это ты всегда рисуешь афиши наших концертов?» Я ответил, что это я, а он попросил нарисовать еще одну — к концерту группы, которую он привозил в «16 тонн». Я согласился, и мы с ним как-то с тех пор подружились. 

Однажды он мне сказал, что у него дома стоят барабаны, но он не умеет на них играть. А я ему говорю: «Чувак, у тебя есть гитары — я на них тоже очень хреново играю, но я очень хотел бы порубиться вместе». 

Я начал к нему приезжать, и мы там рубили музло. При этом у него сдвоенная квартира на первом этаже в углу дома, то есть можно хреначить в любое время суток. Короче, это дало нам возможность играть то, что мы хотим. И постепенно мы разыгрались, а потом выступили на разогреве у Japandroids. Так все и началось. 

А как остальные подключились?

Паша: Ну, на первом концерте у нас пел Олег Соболев — скандально известный журналист. Он спел с нами тот первый концерт, после которого мы его прогнали на хуй. Нам все одно и то же сказали: «Чуваки, все круто, только вот этот чел не должен был выходить на сцену». Потом мой старый друг Герман предложил петь у нас в группе, и мы взяли его к себе. Так мы выступали перед No Age, после чего ребята из Motorama написали нам, что им нравится то, что мы делаем, и предложили купить нам билеты в Ростов-на-Дону, чтобы мы выступили на их вечеринке BNQT. 

Мы согласились, но сразу поняли, что это будет полный ад. В общем, они купили нам билет, и мы втроем с Германом и Савьером полетели. Сыграли там концерт на целый час. Естественно, если чуваки из Москвы, глядя на нас, не понимают, что происходит, то ребята из Ростова… В общем, кому-то понравилось, кому-то не очень, но в целом было клево. Главное — нам самим очень понравилось. Когда мы вернулись, решили, что будем играть. Но Герман выступает с нами не всегда, потому что он живет в нескольких городах — путешествует между Киевом, Москвой и Питером.

Герман: Когда ребята из «Моторамы» провожали нас в аэропорту, их вокалист Влад сказал нам: «Я понял, почему никто из посетителей вчерашней вечеринки не написал на странице события, что это был полный пиздец. Потому что все местные хипстеры подумали, что вы играете умный московский артхаус, и они пока просто не понимают, в чем смысл».

Паша и Герман

Наконец, мы подходим к четвертому участнику. Как Лейла появилась у вас в группе?

Паша: Мне всегда очень нравилась группа Love Is (русский гелз-бенд, в составе которого играла Лейла, сейчас басистка «Ночных кобр». — Прим. ред.), но больше всего мне там нравилась Лейла, потому, что она там делала все — круто пела, круто играла, было видно, что она держит всю группу. Я начал с ней общаться и сказал, что мы с Савьером давно репетируем, но у нас пока нифига не получается, и попросил ее помочь записать трек. Она согласилась нам помогать. Потом они распались, потому что это девочки и им очень сложно играть вместе, и Лейла захотела присоединиться к «Ночным кобрам». 

Тогда Лейла нас спросила: «Чуваки, а почему вы репетируете раз в год? Давайте репетировать три раза в неделю». Мы попробовали, и вот теперь начало что-то проклевываться.

А почему вы до этого без баса играли? Не парились?

Паша: Да нам было совсем по херу. Wavves тоже вот сначала без баса играли.

У тебя есть самый любимый гитарный рифф?

Паша: Это Black Sabbath «Children of the Grave» и «Paranoid». И у Джи Джи Аллена «Bite It You Scum».

Лейла и Савьер

Лейла, сегодня твой первый концерт с «Ночными кобрами»?

Лейла: Нет, но сегодня мы решили устроить некоторый эксперимент и сыграть трезвыми на чистом звуке. Обычно у меня стоит семплер и гора примочек, которые я в определенный момент выключаю, и все превращается просто в шум. Вроде бы все получилось. Правда, Савьер сегодня забывал заканчивать песни — все думали, когда уже этот трек закончится.

SONIC DEATH

Группа Sonic Death. Слева — Никита. Справа — Арсений.

Никита, мы читали о том, что ты был в армии, а теперь организовал с Арсением группу, все верно? 

Никита: Не совсем. Я был в призывном пункте в Питере, поезд отправлял меня в Архангельскую область. Я просто спрыгнул на станции и побежал на Площадь Восстания — у нас там есть Комитет солдатских матерей или как там это называется — и меня отмазали благополучно. Но я был на грани, можно сказать. Теперь играю с Арсением, у нас с ним дуэт. Я играю на барабанах.

Я так и знал — у тебя рука сломана. Ты уже играл со сломанной рукой?

Никита: Да, играл, отлично. Ломается еще больше. Хрустит в такт, я сегодня жду открытый перелом. 

Арсений, какой у тебя любимый гитарный рифф? 

Арсений: Мой любимый цвет — черный.

Какой самый крутой гитарный рифф, блин?

Никита: «Folsom Prison Blues» Джонни Кэша.

А почему вы играете без басиста?

Никита: Арсений, я и многие другие гаражники считают, что это вообще ненужный инструмент.

Ну, вот «Ночные кобры» позвали сегодня Лейлу на басу играть.

Никита: Они просто совсем другую музыку играют. 

Группы Padla Bear Outfit больше не будет?

Арсений: Этот проект исчерпал себя.

Расскажи про название группы Sonic Death, долго вы такое необычное выдумывали?

Арсений: Мы сделали такое название, чтобы группу было сложно найти в интернете, чтобы было сложно прогуглить, чтобы было сложно найти аудиозапись, чтобы все было сложно.

Сейчас у хипстеров модно в тех же целях треугольники ставить в название и кресты. Этих символов даже на клавиатуре нет. 

Арсений: Треугольники — это не рок и кресты тоже.

А Burzum — это рок? Вот он-то кресты любит вроде. 

Никита: Я большой фанат «Бурзума». Жду нового альбома — это будет перезапись первого. Больше всего мне нравятся две пластинки, которые он выпустил после выхода из тюрьмы. Мне «Бурзум»и по идеологии очень близок. Из трех его книг я прочитал две. Третья сейчас находится в процессе перевода. Первая — «Речи Варга», а вторая — хуй знает, как называется вообще, но она тоже крутая.

Везде пишут, что вы с Арсением братья.

Никита: Нет, это вранье. 

А вы хотели бы быть братьями?

Арсений: А мы и так братья. Он средний и я тоже средний, а старшего нет.

О, Арсений снова очнулся. Арсений, какой у тебя любимый гитарный рифф?

Арсений: «It Will Never Work Out» группы The Galabooches. 

Ты был в армии? Руку ломал? От гопников убегал?

Арсений: Нет. Нет. Нет.

Ты же недавно тоже в Ростов ездил, там много гопников?

Арсений: Там такая публика — они как будто из более грубого теста сделаны, более грубые лица, как у голландцев, более резкие манеры, и они громче разговаривают. И когда напиваются, становятся более заметны, чем мы. Мы туда ездили играть концерт Padla Bear Outfit.

А в чем проблема этого проекта? Почему нельзя было начать играть гаражный рок, не меняя название? 

Арсений: Мне оно не нравилось. Да и музыка тоже. Мне ранняя моя музыка нравилась, очень. А средняя — совсем нет. 

То есть что-то пошло не так, и ты решил устроить перегрузку?

Арсений: Я решил сделать так, чтобы все шло не как следует.

И нужно начать все с начала?

Арсений: И нужно все испортить окончательно. Мне хотелось максимально не придумывать никаких идей и ничего не воплощать.

Скажи напоследок, у вас гаражный рок с яйцами или для девчонок?

Арсений: Нет, у нас рок без яиц. Мы гаражный тви играем. Мы же милые. 

USSSY

Паша, барабанщик группы USSSY

У какого музыканта самые крутые усы?

Паша: Мне нравится усы Боярского. Еще мы недавно обсуждали усы Гитлера, кто-то говорил, что это его средоточие зла, которое скапливается у него под носом, — получается такой комок злых сил. 

Какие усы ты мог бы назвать усами с тремя «С»?

Паша: У Гитлера два «С» — СС. Три «С» — это что-то ближе к двойному форсажу. Ну, это скорее вокалист Motorhead. Бородавка и усы. Усы на два «С», плюс одна за бородавки.

А если вам сбрить усы, сила пропадет?

Паша: У нас самих изначально вообще усов не было. Тем более, если все же переводить наше название с английского, то это не совсем усы по смыслу получаются. 

Kruzr Ken — это что за проект?

Паша: Это тоже наш проект, он параллельно существует, но в более свободном режиме — когда есть какие-то идеи, то постепенно все оформляется и записывается. Вышло уже восемнадцать или девятнадцать альбомов за шесть лет существования группы. На самом деле, первые три года ничего не выходило. Самый последний наш вброс — четыре альбома сразу. 

Как вы их записываете?

Паша: По-разному, все зависит от того, что за материалы. Иногда используются лайвы, иногда это просто какие-то компьютерные обработки — на работе сидишь, растягиваешь-совмещаешь.

То есть ты часто сидишь на работе и занимаешься музыкой?

Паша: Ну, не часто, но какое-то время назад было дело. Кстати, у нас вышел альбом с каверами смешными и ремиксами — на кассете. Там где-то шестнадцать-двадцать песен. Мы нарезали попсовые песни, сделали из них коллажи, исковеркали всячески — улучшили, в общем. На работе этим в самый раз заниматься — сидишь, режешь, смешно выходит иногда.

А тебе как кажется, это хорошо, что музыку становится писать все проще и проще? Сейчас можно даже на iPod поставить Fruity Loops и записывать свои альбомы по дороге домой в метро. 

Паша: Нормально, так и надо. Пусть все записывают в метро треки. Чем больше, тем лучше. Много говна, мало хорошего. Я не к тому, чтобы много говно таким образом делали. Я к тому, что если иногда кто-то неопытный что-то делает, сначала в любом случае говно получается, а потом что-то хорошее, возможно, вылезет.

Артем: Если у людей возникают такие возможности, что практически каждый может писать музыку, то это просто замечательно. Но среди этого потока информации появляется слишком много мусора — не каждый может сформулировать свои идеи внятно и совладать пусть и с незамысловатыми электронными настройками. Получается, что в интернете появляется слишком много откровенного мусора. Но среди него все равно есть какие-то толковые записи и интересные идеи. То есть просто увеличивается объем информации. А то, что среди этого потока много говна, — это всего лишь побочный эффект. Поэтому в целом я одобряю эту тенденцию.

Артем, гитарист группы USSSY

А вот у вас сразу сложился такой звук? Вот эти восточные мотивы...

Паша: Нет, вначале был чистый нойз-рок, потом Артем как-то увлекся и меня тоже увлек восточной темой.

А вы для вдохновения дома слушаете такое?

Паша: Бывает, Артем вот слушает наверняка, я тоже иногда слушаю, хотя чаше для вдохновения слушаю популярную музыку, например, Cypress Hill.

Не хотел бы ты в таком случае однажды записать что-нибудь в стиле Cypress Hill в другом проекте?

Паша: Нет, у меня нет цели делать специально популярную музыку, если что-то получится — ну класс. А специально делать популярную музыку я не умею.

Ну, тогда можно попробовать с кем-то вместе сделать трек. Есть вот кто-то из русского хип-хопа, с кем вы бы хотели поработать?

Артем: Весь хип-хоп современный, русский во всяком случае, который я постоянно встречаю, он жутко пошлый. Даже не пошлый, а такой романтичный. Музыка усов тоже не суперноваторская. Она тоже с долей меланхолии. Но пока не возникло вот такого вот сцепления, не вышли мы на людей, с которыми могли бы что-то делать.

А электронное что-то вы уже пробовали сочинять?

Артем: Мы играем электронную импровизационную музыку как раз в проекте Kruzr Ken. Мы, в принципе, ничем не ограничены и не против электронной музыки. Главное в том, какая идея изначально за этим стоит. А для воплощения хорошей идеи нам не важно, какие инструменты использовать, гаражный рок — это просто одна из возможных форм.

Текст и фотографии: Юра Катовский и Саша Сколков