На данный момент в Израиле проживают более полутора миллионов палестинцев, интеграция которых в общество всё никак не произойдёт. Создатели документального фильма Oriented решили исследовать не просто проблемное меньшинство, но ещё сильнее сузить фокус, выбрав в герои палестинских гомосексуалов. Последние лишены шансов на поддержку как среди обычных израильтян, так и среди представителей своей диаспоры. Мы решили поговорить с режиссёром документалки Джейком Уизенфельдом и одним из главных героев фильма — Кадером Абу Сеифом.

 

 

 

ДЖЕЙК УИЗЕНФЕЛЬД И КАДЕР АБУ СЕИФ

режиссёр и герой документального фильма 

 

 

Ты уже, должно быть, подустал от этого вопроса, но всё же — почему Палестина и почему ЛГБТ?

Джейк Уизенфельд: Хороший вопрос! В январе 2013-го я увидел клип на YouTube, в котором Кадер, Наим и Фади делают заявление, направленное прямо против ожиданий своего сообщества касательно брака и сексуальной ориентации. Я жил в окружении дискурса об Израиле и Палестине в течение многих лет. Я изучал историю культуры с особым упором на Тель-Авив и за все эти годы ещё никогда не слышал ничего настолько свежего. Я сразу же понял, что в этой теме есть очень многое, что я мог бы изучить, и я начал. И вот спустя почти три года у нас есть Oriented.

Фильм о кризисе национальной или всё-таки сексуальной идентичности? 

Д. У.: В конечном счёте наш документальный фильм о личности — мы не осмелимся говорить о том, какой из её аспектов более или менее важен. Ребята обладают комплексной идентичностью, которая куда более динамична и многообразна, чем всё, что я видел до этого. В них находится место противостоянию современного и традиционного внутри их сообщества, национальной конфронтации с израильтянами, чувству «вины белого человека» за правомерное провозглашение себя палестинцами и, наконец, конфликту с тем, как их воспринимает Запад. 

Я восхищаюсь тем, насколько выразительно эти ребята демонстрируют феномен столь глубоких противоречий своего «я». Более того, они постоянно перестраивают свою идентичность из соображений безопасности и стабильности — вещей, которые они не получили по праву рождения из-за своей национальности, сексуальной ориентации и места в мире.

При этом вы старались не выделять в фильме тему собственно палестино-израильского конфликта? 

Д. У.: Прежде всего, у нас с ребятами во время съёмок сложились очень близкие творческие отношения, и в итоге у нас вышло перенести большую часть весьма интимной плёнки в монтажную комнату. Это было хорошим началом. Потом всё свелось к пробам и ошибкам. Вначале были версии фильма, где мы фокусировались на политических аспектах, которые в конце концов вышли на передний план, что, по правде говоря, никогда не казалось нам правильным. Потом мы поняли, что эта вечная тема вытесняет из кадра то, о чём мы собирались снимать с самого начала, и решили, что историю палестино-израильского конфликта зритель сможет узнать и без нас, а мы сфокусируемся на человеческом опыте. Существует и так более чем достаточно догматических материалов в духе «свои против чужих» — пришло время рассказывать другие истории о регионе: истории, которые помогут нам понять, с кем мы делим планету во всем её человеческом многообразии. Без взаимных обвинений и без чувства вины.

Что стало самым большим вызовом для тебя во время съёмок?

Д. У.: Самым большим вызовом для меня было расставание со всем моим культурным и политическим багажом, который я накопил во время получения образования, социальной жизни и т. д. Открыть себя для их истории, при этом соблюдая мои обязанности как режиссёра, и различать, что будет интересно зрителю и на чём нужно и не нужно акцентировать внимание. Этот хрупкий баланс я и был вынужден постоянно поддерживать.

 

 

  

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сейчас мы работаем над веб-сериалом, 

исследующим влияние современных приложений для свиданий 

и секса на сексуальный аппетит и понимание своих желаний.

 

 

 

Было ли проблемой то, что ты гетеросексуальный британский еврей в окружении палестинских геев? 

Д. У.: Никогда. Ребята были просто фантастическими, и пусть я иногда и чувствовал себя как экзотичное животное в их мире, этот мир никогда не казался мне угрожающим. Наоборот, приветливым и дружелюбным. Самым неловкий момент был во время первых дней съёмок. Мы вместе пошли в клуб, и мне пришлось очень быстро выучить арабские танцевальные движения. Но они сказали, что у меня хорошо получалось! 

Ты планируешь продолжить изучение темы людей, отвергнутых их родным обществом из-за сексуальной ориентации? 

Д. У.: Сложный вопрос. Я совершенно точно хочу исследовать то, как новые виды идентичности (прим. ЛГБТ) влияют на традиционные виды идентичности (прим. национализм). Я сосредоточен не только на документальной съёмке. И потом, мои другие проекты так или иначе имеют отношение к теме человеческой сексуальности. Сейчас мы работаем над веб-сериалом, исследующим влияние современных приложений для свиданий и секса на сексуальный аппетит и понимание своих желаний и концепта интимности. 

Показы в Израиле уже были?

Д. У.: Нет, но скоро будут. Мы надеемся.

Думаете, жители Израиля когда-нибудь преодолеют свои предрассудки касательно палестинцев, проживающих в стране?

Кадер Абу-Сеиф: Если бы мы знали ответ на этот вопрос, то уже, вероятно, преодолели бы. Всё-таки это улица с двухсторонним движением. 

Д. У.: Когда Кадер станет мэром Тель-Авива. 

Фильм уже оказал какое-нибудь влияние на твою жизнь? 

К. А.-С.: Естественно. По правде говоря, почти на все её аспекты. У меня появилась новая аудитория, с которой я могу поделиться своим опытом и открыть им ещё одну сторону восприятия конфликта. Вместе с тем открылся целый новый мир людей, которые воспринимают меня всерьёз. 

Как чувствует себя ЛГБТ-сообщество в других странах региона? 

К. А.-С.:: Во всём ближневосточном регионе расцветают семена перемен. Мы все надеемся, что в ближайшие годы волна либерализации продолжит набирать обороты и в конце концов все получат право на самоопределение, будь они натуралами или геями, верующими или атеистами, вообще кем угодно. Это всё очень сложно, но надежда у нас всё ещё есть.

 

Фотографии: кадры из документального фильма