«Если думать только о себе, ты будешь тихо умирать»: Интервью с Омаром Родригеcом-Лопесом

Когда музыкальные журналы говорят о больших музыкантах, редко подразумевают кого-то молодого. Но наш сегодняшний герой совсем другой: в его 37 лет он уже практически избавлен от однозначных определений, что, безусловно, говорит о масштабе личности. Речь идет об Омаре Родригесе-Лопесе, гитаристе и лидере At The Drive-In, The Mars Volta и нескольких собственных проектов — уже сейчас его называют Джимми Хендриксом нашего времени. Мы застали Омара в гримерке московского клуба Milk, куда тот приезжал с концертом, и поговорили с ним о его фильмах, детских годах и взглядах на жизнь.

Омар садится в угол белого дивана и кладет ногу на ногу — фотограф просит его сесть прямо. «Но ведь это буду уже не я. Я так не сижу», — по-доброму возмущается Омар и терпеливо ждет, когда закончится съемка. Я говорю, что он выглядит как-то смущенно. «Все так — даже через 20 лет не могу привыкнуть к камерам. Как-то глупо себя чувствую», — Омар серьезно смотрит в объектив, и мы все двигаемся в сторону сцены. Во время беседы Омар постоянно жестикулировал, иллюстрируя свои слова. А заканчивая фразу, улыбался. «Я никогда не перечитываю своих интервью, не пересматриваю фотографий, я стараюсь забыть о том, что наговорил, и, говоря, избавляюсь от мыслей. Так что, пока я еще помню наш разговор, я скажу тебе: спасибо, мне очень понравилось», — Омар жмет мне руку и скрывается в темноте кулис.

«Как рассказал мне мой отец, когда я был маленьким, но достаточно уже вырос, чтобы поддерживать беседу, он объяснил мне, что я вышел из мамы, и я стал называть ее не мама, а Mi vida, моя жизнь. Вот настолько мы с мамой близки.

С папой тоже. Когда я родился, он решил стать доктором, потому что сделал вывод, что ему нужно делать серьезную карьеру и приносить деньги в семью. Но вообще он музыкант и не оставил своей группы. Сейчас между гастролями я хожу с папой в походы. Оба мои родителя были близки мне — мы были такая большая латинская семья. Даже когда я был подростком — знаешь, эти годы нигилизма, когда хочешь поскорее сбежать из дома, — я мог идти на все четыре стороны, но только после того, как мы все сядем и поужинаем.

И куда же ты шел после ужина?

Шел с пацанами играть музыку, а потом мы все отправлялись в кино. Короче, ничего такого, типичное времяпрепровождение. Пока большинство парней в моем возрасте юзали наркотики и тратили время на выпивку, мы зависали в гараже. В общем-то, в этом тоже не было ничего выдающегося, поскольку это был способ избавиться от агрессии — и музыкой дело не ограничивалось. Мы забирались в дома людей и крали их вещи, чтобы потом все это продать и купить себе инструменты.

Вы, наверное, вели себя как робин гуды?

Да-да, крали только у богатых. Когда я был ребенком, вся ненависть была направлена против белой Америки: я родился и первые пять лет жил в Пуэрто-Рико, потом еще пять лет жил в Мехико, потом мы поехали в Америку, и все это было лишь реакцией на переезды.

Что родители тебе советовали?

Я вот как раз недавно говорил маме, что они никогда не ограничивали мое воображение. Они говорили мне, что возможно вообще все, и я нахожу это совершенно верным утверждением. Я рос в семье, где постулировалось развитие духовности — не сколько в религиозном смысле, сколько в смысле тонкого мира, души, связи ее с высшими силами. Мы собирались все вместе и шли в гору на рассвете, я рос вегетарианцем, la cabilion (не путать с каббалой) — такой вид духовного поклонения. В кабильоне первый закон говорит о том, что вся вселенная — порождение разума. Короче, когда ты ребенок и тебе говорят, что любая твоя мечта может сбыться, твое восприятие мира становится совсем иным.

В чем это выражалось? Насколько я понимаю, речь не идет о финансовой свободе.

Вот, например, когда мы приехали в Америку, мне было 11 лет. И Beastie Boys как раз гастролировали по Штатам. Я увидел их по телику и сказал папе, что хочу отправиться с ними в турне. Обычный родитель сказал бы: «Эти парни большие шишки, ты не можешь отправиться с ними в тур». Но мой отец ответил: «Отличная идея, но тебе нужно написать им письмо и предупредить о том, что ты едешь». Так что я написал им письмо, и, как мне казалось, единственная причина, по которой я не поехал — потому что они мне не ответили, возможно оттого, что просто письмо не получили, ну, бывает. То есть в моей реальности я не поехал не потому, что мне было 11, это было нелегально и невозможно — я не поехал потому, что они, наверное, письмо не получили. Мой папа говорил мне: делай все, что хочешь, но будь лучшим. Хочешь качать нефть и газ? Делай это лучше всех. Хочешь мыть туалеты? Становись лучшим уборщиком.

Были ли какие-то ситуации, обстоятельства, которые помешали тебе?

Да. И имя им — общество. Потому что стоит тебе выйти за пределы семейной системы, ты попадаешь в школьную систему, дальше общество, а общество вообще иначе подходит к вопросу воспитания молодежи. Я ребенок 1980-х, и сейчас ситуация еще более запущенная. Учителя ужасные — большинство из них говорит: ты не можешь этого сделать. 

Ну, считай, ребенку постсоветского пространства эта проблема тоже знакома...

И я понимаю, о чем ты говоришь! Мне не давалась математика, и вот как-то раз я получаю свой листочек с двойкой. Ну, провалил тест, не мог делить и умножать — я и сейчас, если честно, какие-то базовые вещи не знаю. Тогда моя учительница рассмеялась надо мной и сказала: «А ну вставай. Запомни: ты никогда не преуспеешь в жизни». Она сказала: «Повторяй за мной перед всем классом. Это единственная фраза, которая может тебе пригодиться в жизни: "Добрый день, добро пожаловать в "МакДоналдс". Я могу вам чем-нибудь помочь?"» Ну и все заржали, я сел на место. Тогда она вновь меня подняла и заставила повторить эту фразу перед всем классом.

А когда ты подрос?

Думаю, в более зрелом возрасте вещью, которая всегда тянула меня на дно, были наркотики. Смерть друзей из-за наркотиков. Наркотики — ужасная штука, она заставляет тебя думать о том, что все, что тебе нужно, ты найдешь вне себя. Они переворачивают заложенные в явлениях смыслы, и получается, что все, что тебе нужно, — это наркотики, женщины и деньги. Ты начинаешь допускать мысль о том, что тебе нужно что-то, кроме себя самого.

И то же самое происходит с обществом. Современное общество учит вас ложным ценностям — в частности, тому, что успех — одна из них. Еще раз: мои мама и папа никогда не вкладывали в понятие «успех» зарабатывание денег. Они говорили, что «успех — это делать что-то хорошо и любить это».

Клип The Mars Volta на песню «The Widow» с альбома «Frances the Mute» 2005 года

Например, в составе At The Drive-In мы вообще не зарабатывали денег, спали на полу, питались какой-то ерундой. И другие люди говорили нам, что мы неудачники и что мы неуспешный проект. Они говорили, что это путь в никуда и все такое. А я им говорил: «Что значит "идем в никуда?" Да мы уже всю Америку объехали с концертами». А нам говорили: о'кей, но на ваши концерты ходят два с половиной человека. Я говорил: «Да, но я играл свою собственную музыку! В Нью-Йорке! Да я вообще никогда и помыслить не мог, что буду играть свою музыку в Нью-Йорке!»

То есть ты даже не ощущал, что был на грани выживания?

Осознание этого приходит в тот момент, когда ты впервые останавливаешься не на улице, а в настоящем отеле с кроватью — тогда-то ты и говоришь: «О, да я все это время был на грани выживания!» А в тот момент ты этого не осознаешь, потому что в тот момент ты такой: «Бл..., да я в Нью-Йорке! Сплю в парке! Офигеть!»

Вы спали в парке на скамейке?

Да, конечно! В парке, на скамейке, на полу и сырой земле — да везде. Но опять же мы были где-то. Жизненные события происходили именно в тот момент. Вот если ты дома, ты просто не можешь дождаться, когда оттуда уйдешь. И мне казалось, что я уже преуспел, потому что я мог уйти со своей группой куда захочу и мне не требовалось для этого никакого разрешения. А потом уже, когда прошло время и все переменилось, я рассказываю эту историю людям, все такие: «Ва-а-а-ау!» А я только пожимаю плечами, потому что в тот момент даже не осознавал, что дела шли плохо.

Как насчет девушек – отношения с ними помогли тебе смириться с обществом?

Лучшие отношения такого рода были платоническими. Когда ты находишься в платонических взаимоотношениях, не предполагающих этой бесконечной пищевой цепи и где никто не пытается что-то поиметь с другого человека и просто заинтересован в том, чтобы обмениваться с тобой идеями, — вот это в какой-то момент твоей жизни самое лучшее. Это потом уже, когда ты вырастаешь, у тебя появляются здоровые отношения, которые перерастают во что-то дельное. Но, чтобы прийти к этому, человек, с которым ты рядом, должен познать себя.

Кстати, как тебе собственный фильм? Я видела какие-то части на YouTube, и поначалу они напомнили мне картины Хармони Корина, но так сейчас про многое можно сказать.

Да я сам не знаю, как это воспринимать. Часто бывает, что я не понимаю, что именно я делаю — спустя время я возвращаюсь к сделанному и уже тогда делаю выводы о том, что это было. Я говорю себе: «О, теперь я вижу, что в этом есть смысл». Понимаешь, большинство людей даже не понимают, почему они влюбляются или почему на кого-то злятся. В девяти случаях из десяти.

Трейлер фильма Омара The Sentimental Engine Slayer 2010 года

Что тебе в себе не нравится?

Не то чтобы мне что-то не нравится в себе в целом, но есть кое-какие вещи, которые неплохо было бы подкорректировать. Например, я довольно нетерпеливый парень.

В раздражении начинаешь крушить стены? Насколько нетерпеливый?

Это значит, что я досадую, когда люди нечетко мыслят. Меня напрягает, если я соображаю быстрее и быстрее принимаю решение, чем окружающие.

Разве это не говорит о взаимопонимании больше, чем об общей интеллектуальной составляющей? Разве можно требовать от людей угадывать, что у тебя на уме?

В том-то и дело. Потому-то меня это и раздражает. С другой стороны, я тоже кого-то могу бесить, потому что этот человек мыслит еще быстрее и точнее меня. И это просто разный уровень развития — или разный ритм жизни, способ познания мира. Я не могу требовать, чтобы все бежали бок о бок со мной.

Ты сам разочаровывал людей?

Вероятно. Но мне почему-то кажется, в большинстве случаев мне удавалось как-то оправдаться, извиниться. Но я уверен, что было, что я предавал чье-то доверие, особенно когда был моложе. Никогда сознательно. Только впоследствии.

Чего бы я точно никогда не простил, так это невежества. На мой взгляд, невежество — высочайшая степень упадка. И эгоизма. Вот очень хороший и примитивный пример — только что произошло. Когда ты в самолете и он идет на посадку, для всех работают одни и те же правила — мы все летели на одном самолете в течение пяти часов и все хотят сойти с трапа. И есть очередность — сначала тот, кто впереди, начинает сходить, потом я схожу. Но кто-то сзади обязательно пытается протиснуться вперед, хотя его очередь не наступила.

Получается, будучи нетерпеливым человеком, ты злишься на других нетерпеливых?

Ну, не совсем. Я хотел сказать, я реально не понимаю людей, которые не считаются с идеей разделения пространства с другими людьми. И в том маленьком примере объясняется моя мысль — мы вынуждены сосуществовать, давайте не будем тогда загрязнять окружающую среду, мусорить, загазовывать воздух, подводить друг друга. Поэтому я хотел бы жить в Японии: это единственное сообщество людей, в котором считаются друг с другом.

Говоришь по-японски?

Нет, но я лучше буду жить в стране, чьего языка не понимаю, зато здесь будет архетипическое сознание, общество, которое имеет представление о самом себе, где все дают себе отчет в том, что они вынуждены сосуществовать и делать жизнь друг друга легче. Это лучше, чем жить там, где все говорят на одном языке и не в состоянии контролировать свои действия и мысли. В Японии никто не пишет на стенах, а мусор не валяется на полу, и все понимают необходимость сосуществования.

Да ну брось, там тоже есть какие-то скейт-споты, разрисованные граффити и что-то в этом духе.

Да, но это не общее место — я понимаю, к чему ты. Но даже скейт-культура иначе самовыражается. Что до общества в целом — в Японии ни разу не случалось со мной, чтобы кто-то показывал на меня пальцем, или злобно на меня смотрел, или с ненавистью смотрел на других. Это целый менталитет, где все просто понимают свое место и делают свое дело.

Считается, что люди искусства довольно абстрагированы, оторваны от реальности...

Зависит от того, что называть искусством. Искусством с древних времен считалось ремесло, способность и владение теми или иными навыками. И только впоследствии искусством стали называть изящные искусства — живопись, скульптура и так далее. И потом какие-то там люди решили, что они знают, в чем разница между искусством и мусором. И я не разделяю эти буржуазные взгляды. Отсюда и проблема со всеми так называемыми артистами — кто-нибудь из них скажет: «Я рисую — я художник. Поглядите-ка на этого футболиста — вот ведь клоун! Посмотрите на рабочего — вот ведь клоун!» Я не согласен ни с одним из подобных умозаключений. Я считаю, если ты знаешь, как сделать ботинок, — это форма искусства. Я вот не умею тачать ботинки, я не знаю, как делать одежду, которую я ношу — и тот, кто умеет, тот и есть артист. Тот, кто знает, как дать рождение человеку — тот артист. Так что все зависит от определения искусству. Если бы я не занимался музыкой, я бы делал что-нибудь еще.

К вопросу об одежде — тебя интересует твой внешний вид?

Да у меня даже дома своего нет, какой внешний вид! Ты смеешься — погляди на это (смеясь, показывает на дыры в кармане джинсов и в ботинке. — Прим. ред.)!

А как насчет разных девайсов, средств передвижения?

Ха-ха. Ну нет, машины у меня тоже нет. Но меня интересует функциональность. Ну, например, если у тебя есть друг, который любит кино, с ним всегда интересно обсуждать фильмы. А если у вас есть машина, которая работает не на горючем или работает на горючем, но делает 45 миль за галлон бензина, — это тоже круто, поскольку она лучше средних тачек, которые делают десять миль за галлон. И тачка с пятью сиденьями, по-моему, лучше, чем тачка с двумя, потому что туда поместится больше человек. Мне пофигу на всякие мерсы и тойоты, мне интересно больше, можем ли мы всей группой забраться в один автомобиль, проехать кучу километров, потратив как можно меньше топлива и причинив меньше вреда окружающей среди. Вот что меня интересует.

Такой почти научный интерес.

Отчасти, хотя для меня это больше вопрос здравого смысла. Мне интересны функции и как они взаимосвязаны с происходящим в мире. Как можно улучшить мир. Вот, например, на гастролях интересней всего само передвижение и как ты себя в процессе этого передвижения ведешь: как организовываешь свое личное пространство, куда кладешь еду, оставляешь ли для других открытую дверь, оставляешь ли сумку на сиденье, как упаковать эту сумку быстрее всего и что возьмешь с собой. Как в случае с Японией — как стать частью постоянно образовывающегося и изменяющегося сообщества. Потому что чем больше ты думаешь о себе, тем ты мертвее. Если думать только о себе, ты каждый день будешь тихо умирать. Чем чаще ты заботишься о других, тем ты живее. И потом понимаешь, что ты очень связан с окружающим миром. Я не говорю на вашем языке, вы не говорите на испанском, есть еще хинди и японский — мы все решаем одни и те же вопросы: жизнь, смерть и любовь.

Фотографии: Валера Белобеев
Новый альбом The Mars Volta «Noctourniquet» вышел в марте 2012 года на лейбле Warner Bros.